Кто из богатырей был. Известные русские богатыри

Однако здесь слово старый не значит «обременённый летами», а только возмужалый, опытный в военном деле.

Воинские доблести богатырей

Совокупность воинских доблестей и добрый, честный нрав составляют главнейшие черты русского богатыря, но недостаточно одних физических доблестей, надо ещё, чтобы вся деятельность богатыря имела религиозно-патриотический характер. Вообще народ идеализирует своих богатырей, и если он гиперболически представляет их физические качества: силу, ловкость, тяжёлую походку, оглушительный голос, продолжительный сон, то всё-таки в них нет той зверской обжорливости других являющихся в былинах чудовищных великанов, не принадлежащих к разряду богатырей.

Элемент чудесного играет большую роль в судьбах богатырей: они часто встречаются с благотворными и враждебными сверхъестественными силами, но в общем всё-таки в былинах замечается стремление сглаживать чудесный элемент, который не играет в них такой роли, как, например, в сказках, и имеет своим назначением, по мнению Майкова , придать богатырям более идеальный характер.

Происхождение слов «богатырь» и «витязь»

Уже давно было высказано мнение, что оно заимствовано из языков алтайской языковой семьи , где является в различных формах: багатур , бахадир , багадур , батур , батыр , батор , баатар . Но явились противники (Орест Миллер и др.) этого мнения: они исходили из того положения, что и багадур слово не тюрко-монгольское, а заимствовано с санскритского bhagadhara (обладающий счастьем, удачный), и что вследствие этого русское «богатырь» тоже восходит к праарийскому началу. Другие прямо выводили «богатырь» из «Бог» через посредство «богатый» (Щепкин , Буслаев).

Ни одно из этих мнений, однако, не должно быть принято: монгольское слово (совр. монг. баатар ) может быть действительно заимствовано с санскрита , и тем не менее русское слово не коренное, но тоже заимствовано; санскритскому слову соответствовало бы коренное русское «богодар», а никоим образом не «богатырь». От слова «богат-» не может происходить «богатырь», так как нет суффикса -ырь. Против исконности слов «богатырь» говорит и то обстоятельство, что его нет в других славянских языках, за исключением польского (bohater), который заимствовал его из русского, что доказывается присутствием звука h и твёрдого r на конце слова. Другие объяснения имеют исторический характер. Халанский думает («Великорусские былины»), что первоначальная форма слова была «багатырь» и что оно первоначально употреблялось в значении «татарский воевода» и титула, ставившегося при собственных именах в значении теперешнего «господин»; на это указывал уже и Буслаев.

Предположение о заимствовании слова «богатырь» из тюркского или монгольского языка принято теперь всеми русскими учёными, хотя, с другой стороны, старые ложные объяснения этимологии слова встречаются довольно часто, особенно в учебниках истории русской литературы. Из вышесказанного вовсе не следует, что в домонгольский период не существовало на Руси понятия, соответствующего теперешнему понятию богатырь. Ему только соответствовали другие слова в языке, напр.: поляник, поленик, (ж.р. - поляница, поленица); хоробр (сменённое впоследствии под книжным влиянием церк.-слав. словом храбр), хоробор, хоробер, резвец, удалец. Потом своё слово заменилось чужестранным под влиянием психологических факторов: в глазах народа русские богатыри, нося одно название с татаро-монгольскими, не уступали этим последним, противополагались им. Само слово «богатырь» является в первый раз в книге Серницкого, изданной без обозначения места в г. «Descriptio veteris et novae Poloniae cum divisione ejusdem veteri et nova», где говорится: «Rossi… de heroibus suis, quos Bohatiros id est semideos vocant, aliis persuadere conantur».

Так же существуют две версии происхождения слова «витязь». По первой версии, слово происходит от древненемецкого слова Witing . По второй версии, слово «витязь» происходит от древненорвежского «vikingr» - в славянских языках скандинавский суффикс «-ing» переходил в «-езь», соответственно восточные славяне произносили слово «vikingr» как «витязь ».

Былины

С указанным делением, как мы уже говорили, совершенно не согласен Халанский, который делит богатырей на типы, относящиеся к эпохе дотатарской, татарской и послетатарской, или московской: к первой группе он причисляет Добрыню Никитича, Ивана Даниловича и Алёшу Поповича; ко второй: богатырей на заставе, Идолище, Илью Муромца, Василья Игнатьевича и богатырей, которые «перевелись»; к третьей: Микулу Селяниновича, Хотена Блудовича, Чурилу Пленковича, Дюка Степановича, Данила Ловченина, сорок калик со каликою, Соловья Будимировича. Кроме того, этот же автор делит богатырей по областям, в которых они, по его мнению, были созданы народом; так, к Киевской области он причисляет только самого Владимира, Добрыню, а также Вольгу Святославича, Ставра Годиновича, Ивана Даниловича, Чурилу Пленковича и отчасти Ивана Годиновича.

Обзор важнейших былинных богатырей Киевской Руси

Таковы общие взгляды на богатырей; сделаем теперь обзор взглядов разных исследователей о главных представителях киевского былинного богатырства в очередном порядке: здесь будут сопоставлены взгляды всех направлений, о которых мы уже в общих чертах говорили.

Святогор

Святогор ужасный великан, которого даже земля не держит, лежит на горе в бездействии, когда к нему приходит Илья. Другие былины рассказывают о его женитьбе, о встрече с тягой земной и смерти в волшебной могиле. В некоторых былинах Святогор сменяется Самсоном, который назван по отчеству Колывановичем, Самойловичем или Васильевичем. На Святогора перенесены многие черты личности и жизни библейского богатыря Самсона, но вообще былины о Святогоре мало ещё разработаны. Все, не исключая даже Миллера, признают, что в создании его образа сильно сказалось библейское влияние, но не умеют объяснить происхождения других, небиблейских черт характера.

Миллер считает его имя чисто киевским, происшедшим из «святой» и «гора», обозначающих богатыря величиною с гору; по его мнению, первоначально Святогор служил олицетворением громадных, залёгших всё небо, неподвижных туч. В этом лице, по мнению Миллера, умеющем «смешать земных с небесными», является что-то стихийное, титаническое, враждебное земле. С течением времени под влиянием Библии первоначальный миф о Святогоре начал изменяться, и вслед за тем последовало полное отождествление его с лицом Самсона, который является позднейшей подставкой за Святогора и отчасти приставкой к нему по некоторым подробностям.

По указанию Веселовского («Вестник Евр.», 1875, апрель), есть некоторые несомненные черты сходства между Святогором и Аникою-воином , героем одного стиха книжного происхождения, стоящего в зависимости от византийской поэмы о Дигенисе. На основании этого же стиха Петров («Труды Киев. дух. ак.» 1871, X) сближает Святогора с Егорьем Храбрым. Волльнер в имени Святогора видит тоже два слова: свят Егор, таким образом имя Святогора выросло бы на христианской почве; против этого восстаёт Миллер, говоря, что между Святогором и Егорьем Храбрым нет никакой внутренней связи. Как бы то ни было, есть места, где встречается такое сопоставление: Егор Святогор. Волльнер, объясняя происхождение некоторых подробностей в былине, сближает их со стихом о Егорье в немногих, впрочем, эпизодах.

Жданов объясняет выражение Егор Святогор таким образом, что первое название служит настоящим именем, а второе эпитетом. Таким же эпитетом он считает и былинное название богатыря «Святогор», которое встречается тоже в форме «богатырь святогорский»; настоящим же его именем было Самсон (ср. «К литературной истории русской былевой поэзии», стр. 164). Таким образом, в лице Святогора, по спорной версии Жданова мы бы имели сплочённых нескольких лиц: Самсона, Егорья, Аники, Моисея, нартовского богатыря и др., а по Миллеру, ещё и божества праславянского, управлявшего исполинскими тучами.

Сухан, или Сухмантий, или Сухман Дамантиевич

О Сухане, или Сухмантие и Сухмане Дамантиевиче, существует одна былина, в которой рассказывается, как Сухан, обиженный Владимиром, лишает себя жизни. Бессонов видит в нём мифическое существо, Волльнер же усматривает в былине сантиментальное влияние новейшей письменной литературы.

Колыван

От Ивана Колывановича и Колывана Ивановича, которые первоначально составляли одно лицо, в былинах остались только имена, по которым, конечно, трудно судить сколько-нибудь определённо.

Дунай Иванович

Дунай Иванович принадлежит к числу богатырей сватов; по Ягичу (Archiv I), он представляет персонификацию реки Дуная, как это доказывает постоянно сопровождающий его в былине эпитет «тихий». Миллер видит в нём также олицетворение реки, но не теперешнего Дуная, а реки вообще; он полагает, что слово Дунай было первоначально нарицательным. Река эта не была земной, а небесной, она была вообще вместилищем воды, туч, поэтому богатырь, собственно говоря, мифическое существо, персонификация тучи.

Уже одно сватовство Дуная, по Миллеру, указывает на мифический характер богатыря. Бытовая сторона былины отличается от всех других былин древностью общего колорита: нравы здесь ещё не смягчены оседлостью и земледелием. С другой стороны, в Ипатьевской летописи под 1281 и 1287 гг. попадается упоминание о воеводе князя Владимира Васильковича Дунае. Аксаков в Дунае видит исключительно дружинника: «не похож Дунай на других богатырей; очевидно пришлец из других стран, буйный духом, он отличается какою-то особенною горделивою осанкою». Женитьба Дуная на Настасье напоминает сватовство Сигурда к Брунгильде.

По Стасову, в былине о Дунае сохранился космический стихийный миф, и в этом он согласен с Миллером. Расходится же он с ним тем, что не видит в Дунае унаследованного русскими от арийских предков воспоминания о мифическом существе, а просто тип, заимствованный из мифологических азиатских сказаний. Так, он сближает Дуная с Сомой, богом луны, героем одного рассказа в Харивансе, с Бгригу из Махабхараты, с Брахманом Сактидева из сборника Сомадевы ; таким образом, отечеством Дуная, по мнению Стасова, должна быть признана Индия.

Илья Муромец

Ряд младших богатырей начинает собою главный их представитель, оберегатель русской земли, Илья Муромец. Ему посвящена, сравнительно с другими богатырями, громадная литература, но, несмотря на то, вопрос о нём тоже остаётся далеко не выясненным. Мы ограничимся здесь указанием на более оригинальные взгляды учёных исследователей, касающиеся этого богатыря, взгляды крайне разнообразные и противоречащие друг другу, так как одни усматривают в Илье мифическое существо, другие видят в нём представителя русского крестьянского сословия, третьи считают его типом заимствованным и, наконец, 4-е смотрят на него как на смешение разнородных элементов: мифических, исторических, бытовых и иностранных. Самое его название Муромец вызывает несогласие относительно того, первоначально ли оно или нет.

Древнейшее упоминание о нём находится в «Вестовой отписке» оршанского старосты Филона Кмиты Чернобыльского к Остафию Воловичу, кастеляну Троцкому, писанной в Орше 1574 г., августа 5 дня: «Ilii Murawlenina i Solowia Budimirowicza» читаем в этой записке; затем у Эриха Лясоты тоже написано «Morowlin». Вот какова первоначальная форма этого слова, которое потом только перешло в «Муромец» под влиянием приурочения богатыря к городу Мурому. С этими именами О. Миллер сближает Илью Муромца в рассказе, заимствованном из записной книги расстриженного единоверческого монаха Григория Панкеева. Во всяком случае соображения эти не имеют вполне достаточных подтверждений, поэтому большинство исследователей воздерживается от решительного приговора; так, напр., Халанский говорит, что трудно решить, как выговаривалось это слово первоначально, хотя прибавляет, что во всяком случае стоять за древность формы Муромец нельзя. Определённо высказывается в этом отношении В. Каллаш, который принимает как правильную форму: Муромец, Моровлянин («Этнографическое обозрение», 1890 г.).

Былин об Илье много, они составляют целый цикл, объединённый его личностью; в былинах этих он выставляется более или менее в одинаковом свете, хотя и здесь замечается небольшая разница в оттенении некоторых черт его характера; так, напр., не одинаковым является Илья, устрашающий разбойников, не причиняя им никакого вреда, и Илья, убивающий своего собственного сына.

Так как Илию Пророка народная фантазия соединила с Перуном, то весьма естественно было и на Илью Муромца, носившего имя Илии пророка, перенести черты Перуна, бога-громовника». Если признать мифическое значение Ильи, какое ему придаёт Миллер, то уже гораздо рациональнее допустить нечто совсем противоположное, а именно, что Илья Муромец как бог-громовник первоначально носил совсем другое имя и только потом, вследствие сближения его с Илиёй пророком, перенял у последнего теперешнее имя. О мифологическом значении Ильи Муромца вполне определённо высказывается Орест Миллер: он говорит, что хотя Илья становится во главе младших богатырей, понимаемых уже в земском историческом смысле, тем не менее, в основе всякого его похождения почти всегда может быть усмотрен основной, хотя и затемнявшийся, миф.

Он первоначально был божеством грома, затем стал земледельческим божеством и наконец богатырём-земледельцем. На основной миф ложились толстыми пластами исторически-бытовые наслоения, и под их влиянием характер Ильи изменился; там, напр., где Илья переходит от оборонительного положения в наступательное, он является отражением судьбы русской земли. По Миллеру, Илья из других богатырей более близок к Потыку и Добрыне. Другие исследователи былин не высказываются столь обще и разбивают былины о Муромце на отдельные сюжеты и каждый момент стараются объяснить отдельно. Главнейшие моменты былин об Илье след.: Илья сидит сиднем тридцать лет; получает силу от калик перехожих (по некоторым былинам, от Святогора), исполняет первую крестьянскую работу, едет к Святогору; получив родительское благословение, он отправляется в Киев; по дороге захватывает в плен Соловья Разбойника, освобождает Чернигов от татар и встречает станишников, которым говорит об Алёше Поповиче.

Приехав в Киев, он пирует у Владимира и в него Алёша кидает ножом; затем Илья - на богатырской заставе вместе с другими своими «братьями крестовыми»; борьба с Поленицей, Сокольником, Жидовином; нехорошие отношения к Владимиру; нападение татар на Киев, Калин, Идолище; битва с татарами, богатыри проставляются вместе с Ильёй; три «поездочки» Ильи Муромца. Не все моменты одинаково разработаны в литературе: одним посвящено сравнительно много исследований (напр. бою с сыном Сокольником), другими же почти никто до сих пор не занимался обстоятельно.

Первый факт из жизни Ильи - то, что он продолжительное время сиднем сидит, - Миллер объясняет мифологическим образом: доброе, благотворительное божество должно в течение всей зимы оставаться в бездействии, и только медвяное питьё калик перехожих, то есть тёплый дождь, изливающийся из весенних туч, даёт этому божеству чудотворную силу. Былины, в которых сила к Илье переходит от Святогора, Халанский сравнивает с нартовскими кавказскими сказаниями, и если принять его объяснение, то Илья является здесь заимствованным с Кавказа богатырём. Молодость Ильи Стасов сравнивает с молодостью героев индийского сборника сказаний под загл. «Махаванси» и с молодостью Рустема в «Шахнаме».

Встреча Ильи с Соловьём Разбойником разбиралась несколько раз: всю былину, повествующую о поездке Ильи в Киев и этой встрече, Стасов выводит, конечно, с Востока, а именно видит в ней отражение известного в нескольких редакциях рассказа сибирских татар о герое Тана; сообразно этому Соловей Разбойник был бы просто татарским чудовищем, чёрным семиголовым быком Иельбегеном. Об этом же вопросе говорили и другие учёные. Миллер первоначально видел в Соловье просто певца вроде Баяна, которого автор «Слова о полку Игореве» называет Соловьём старого времени; Буслаев в этом названии видит то же самое, что в эпитете «вещий», Афанасьев считает пение соловья символом вешнего грома и, таким образом, смотрит на нашего разбойника как на мифическое существо. Мельников сопоставляет былину с полукнижным сказанием в рукописи XVII в. о сильных мордвинах, носивших имена птиц, в том числе и соловья.

По мнению Ягича (Archiv, I), всё, что относится к свисту разбойника, - произведение позднейшее, вызванное созвучием его имени с названием птицы; первоначально это был чужой богатырь, который не очень подходил к циклу русских богатырей, и оттуда появился в былине элемент враждебных отношений к русской земле. Зато он хорошо подходит к таким богатырям, как Аника, Самсон, Малафей, Егор-Святогор. Дальше, Ягич полагает, что Соловей Разбойник и Соловей Будимирович имеют не только имя общее, но и общее происхождение в какой-нибудь легенде о Соломоне, может быть, в легенде о Соломоне чародее.

Насколько это сближение правдоподобно, мы будем говорить ниже, при Соловье Будимировиче. О. Миллер в своём «Илье Муромце» говорит о Соловье несколько иначе, чем в «Опыте»: он считает Соловья Разбойника олицетворением таких явлений природы, как ветер, вихрь, буря. Свист бури и соловья является здесь звеном, связывающим имя с обозначаемым им явлением. Соловей, как представитель сплошного ненастья, избежал участи других богатырей, претерпевших на себе историческое влияние, и до сих пор остался чистым мифическим типом. Что касается заставы богатырской, то, по мнению Халанского, она находится в связи с тем, что в XIV в. начали устраиваться пограничные крепости, сторожки и устанавливалась пограничная стража. В это время и сложился в былевом эпосе образ богатырей, стоящих на заставе и оберегающих границы святорусской земли. О Поленице тот же учёный полагает, что это название произошло таким путём: для означения гиганта употреблялось слово полоник (сродное по происхождению теперешнему «исполин»); по Срезневскому, оно употреблялось в русских книгах как постоянный пояснительный эпитет слова гигант; другие формы этого слова были: польник, испольник; Халанский думает, что именительный падеж множественного числа мужского рода - польници, поленици - стал чувствоваться народом как тот же падеж не существовавшего до сих пор слова поленица; оно употреблялось сперва как нарицательное название мужского и женского рода, а потом стало собственным именем великанши, которая боролась с Ильёй и потом стала его женой. Воспоминания о такой борьбе богатыря с богатыршей особенно ярко отразились в немецкой эпической литературе, хотя, впрочем, нет в них недостатка и в других литературах.

Этот же сюжет о борьбе с богатыршей повторяется и в былинах о других богатырях, напр. о Добрыне, Дунае и друг. Эпизод о борьбе Ильи с сыном можно рассматривать только по сравнительному методу, так как для исторических выводов у нас нет никаких материалов. Но и сравнительный метод может нас привести к различным выводам: или можно видеть в этом эпизоде отражение западноевропейских сказаний в роде песни о Гильдебранте и Гадубранте, или можно искать источник его вместе с Стасовым в Азии, в поэтической истори Рустема Шахнаме, или, наконец, с О. Миллером видеть в этой былине общеарийское достояние мифического содержания, сохранившееся в русской редакции путём традиции, а не заимствования. Всев. Миллер сопоставляет Илью, борющегося с сыном, с героями двух сказок: эстонской (Кивьи-аль) и киргизской (Гали); по его мнению, обе эти сказки, как и русская былина, может быть возникли под влиянием Шахнаме, а в таком случае все эти герои служат отражением Рустема («Этногр. обозр.», 1890, 2). Русские былины кончаются двояко: трагически и не трагически; первое окончание древнее, второе же смягчено под влиянием новых бытовых и религиозных принципов. Основное мифическое значение эпизода, по О. Миллеру, заключается вот в чём: Илья убивает сына - это значит, что молния рассекает тучу.

Видоизменением встречи с сыном Халанский считает встречу Ильи с Жидовином; последний тоже сын Ильи, но только в былине недостаёт его признания. Дело объясняется таким образом, что сын Ильи в разных былинах носит различные названия, поэтому могло случиться, что он в одной из них назван Жидовином. Но вслед за этим начались и другие изменения, уже в содержании самой былины. Жидовин не мог быть сыном христианина, и потому эпизод о признании его сыном был просто выпущен; а так как слово жидовин в значении врага сперва употреблялось в книжных легендах, то Халанский и усматривает в этой личности книжное влияние. С ним не согласен Веселовский, который в своих «Мелких заметках» («Журн. Мин. нар. пр.», 1889, V) указывает для Жидовина историческую основу.

Богатыри новгородского типа

Остаётся нам сказать ещё несколько слов о богатырях новгородского цикла, которые во всех отношениях отличаются от богатырей киевских, так как они заключают в себе черты, характеризующие их как типы не русские, чужие. Почти все исследователи былин, не исключая даже О. Миллера, признают в новгородских былинах весьма сильный чужестранный элемент. Богатырей этих только три: Василий Буслаев , Гаврило Алексич и Садко , богатый гость. Первый из них служит идеалом безграничной, ничем не сдержанной удали и имеет много общего с буйствующими норманнскими героями. Садко посвящены более или менее обширные исследования Волльнера, Стасова и Веселовского. По О. Миллеру, в Садко высказывается чужой элемент, несогласный с русским поглощением личности общиной: он представляет идеал личного богатства, сходный таким образом с южно-русским типом Чурилы и Дюка; разница заключается во второстепенных чертах характера и действиях этих лиц; в Садко нет ничего мифического, а его только окружает мифический элемент в лице морского царя и др.

Имена первой тройки самых знаменитых древних витязей до сих пор у всех на слуху – Илья Муромец, Алеша Попович и Добрыня Никитич. Мы вспомнили, чем именно они заслужили свой статус, и какие ещё были русские главные русские богатыри

Откуда есть пошли богатыри?

Впервые русские былины были записаны известными учёными XIX века П. Н. Рыбниковым (четырехтомник с 200 былинными текстами) и А. Ф. Гильфердингом (318 былин). А до этого сказания передавались устно - от дедов к внукам, и, в зависимости от деда - с самыми разными дополнениями и деталями. «Современная наука о богатырях» делит их на две группы: "старшие" и "младшие".

"Старшие" – старше, древнее, относятся к дохристианскому периоду, порой являются существами сверхъестественными, оборотнями с неимоверной силой. «Было ль – не было ль», - это как раз про них. Сказания о них переходили из уст в уста, и многие историки вообще считают их мифами или древними славянскими божествами.

Так называемые "младшие богатыри" имеют уже вполне человеческий образ, они обладают большой, но уже не титанической, не стихийной силой и почти все живут во времена князя Владимира (980-1015 гг.) В исторических летописях сохранилось многое, указывающее на то, что события, перешедшие в былины, действительно имели место. Богатыри стояли на страже Руси и были ее супер-героями.

Главные представители былинного супер-геройства в очередном порядке.

1.Святогор. Богатырь-Гора

Ужасный великан, Старший богатырь величиною с гору, которого даже земля не держит, лежит на горе в бездействии. Былины рассказывают о его встрече с тягой земной и смерти в волшебной могиле. На Святогора перенесены многие черты библейского богатыря Самсона. Сложно определить точно древнее происхождение Святогора. В сказаниях народа древний воин передаёт свою силу Илье Муромцу, богатырю христианского века.

2.Микула Селянинович. Богатырь-Плуг

Встречается в двух былинах: о Святогоре и о Вольге Святославиче. Микула берет даже не силой, а выносливостью. Он – первый представитель земледельческого быта, могучий крестьянин-пахарь. Страшная его сила, сопоставление со Святогором указывают на то, что этот образ сложился под влиянием мифов о титанических существах, бывших, вероятно, олицетворением земли или бога-покровителя земледелия. Но сам Микула Селянинович уже представляет не стихию земли, а идею оседлой земледельческой жизни, в которую он вкладывает свою огромную силу.

3.Илья Муромец. Богатырь и человек

Главный защитник русской земли, обладает всеми чертами реального исторического персонажа, однако все его похождения все еще сопоставлены с мифом. Илья сидит сиднем тридцать лет; получает силу от богатыря Святогора, исполняет первую крестьянскую работу, отправляется в Киев, по дороге захватывает в плен Соловья Разбойника, освобождает Чернигов от татар. А далее – Киев, богатырская застава с «братьями крестовыми», бои с Поленицей, Сокольником, Жидовином; нехорошие отношения к Владимиру, нападение татар на Киев, Калин, Идолище; битва с татарами, три «поездочки» Ильи Муромца. Не все моменты одинаково разработаны в литературе: одним походам посвящено сравнительно много исследований, другими же почти никто до сих пор не занимался обстоятельно. Физическую силу богатыря сопровождает нравственная: спокойствие, стойкость, простота, бессеребренность, отеческая заботливость, сдержанность, благодушие, скромность, независимость характера. Со временем религиозная сторона начала получать верх в его характеристике, так что, наконец, он стал святым угодником. После вполне успешной воинской карьеры и, видимо, вследствие тяжелого ранения Илья принимает решение окончить свои дни иноком и постригается в Феодосиев монастырь (ныне Киево-Печерская лавра). Следует отметить, что это весьма традиционный шаг для православного воина - сменить меч железный на меч духовный и проводить дни в сражении не за земные блага, а за небесные.

Почивающие в Антониевых пещерах Киево-Печерской Лавры мощи преподобного Илии показывают, что для своего времени он действительно обладал весьма внушительными размерами и был на голову выше человека среднего роста. Мощи преподобного не менее ярко свидетельствуют о яркой воинской биографии - кроме глубокой округлой раны на левой руке видно такое же значительное повреждение в левой области груди. Создается впечатление, что герой прикрыл грудь рукой, и она была пригвождена к сердцу ударом копья.

4.Добрыня Никитич. Богатырь-Львиное Сердце

Сопоставляется с летописным Добрыней, дядей князя Владимира (по другой версии племянник). Его имя олицетворяет суть "мягкосердия богатырского". Добрыня имеет прозвание "млад", при огромной физической силе "мухи не обидит", он защитник "вдов и сирот, несчастных жен". Добрыня также "артист в душе: мастер петь и играть на гуслях". Он - представитель высшего русского общества, типа князя-дружинника. Он княжич, богач, получивший высшее образование, стрелец и борец отличный, знает все тонкости этикета, на речах разумен, но он легко увлекается и не очень стоек; в частной жизни он человек тихий и смирный.

5.Алёша Попович. Богатырь - Робин

Тесно связан с Ильёй Муромцем и с Добрыней Никитичем: он находится в постоянных отношениях с ними. Он как бы «младшенький из младших» богатырей, а посему и набор качеств у него не столь «суперменский». Ему даже не чужд порок: хитрость, эгоизм, корыстолюбие. То есть с одной стороны он отличается смелостью, но с другой - горделив, спесив, бранчив, задорен и груб. В бою он вёрток, хитёр, дерзок, но, в конце концов, к позднейшему развитию эпоса, Алеша оказывается бабьим пересмешником, злостным наветчиком женской чести и неудачливым ловеласом. Трудно понять, как богатырь пережил такое вырождение, возможно, всему виной природная черта – хвастливость.

6.Михаил Потык - Богатырь Like A Rolling Stone

Сражается с аллегорическим змеем зла, по Библии отражением исконного врага человека, «который принял на себя вид змея, стал враждебно между первым мужем и первой женой, обольстил первую жену и ввёл первых людей в искушение». Михаил Потык - представитель земской служилой силы, он - непосед, возможно имя изначально его имя звучало как Поток, что значило «бродячий, кочевой». Он является идеалом кочевника..

7.Чурила Пленкович - Богатырь заезжий

Помимо старых и новых богатырей существует отдельная группа заезжих удальцов. Суровец Суздалец, Дюк Степанович, Чурила Пленкович – как раз из этой серии. В прозвищах этих богатырей прямое указание на родную местность. Крым в древние времена назывался Сурожем или Сугдаей, поэтому богатырь, происходивший оттуда, назван был Суровцом или Суздальцем. Из Сурожа происходил также и Чурило Пленкович, имя которого «расшифровывается» как Кирилл сын Плёнка, Френка, Франка, то есть итальянского сурожского купца (этим именем Феленк, Ференк турки и татары обозначали в Крыму генуэзцев). Чурила - олицетворение молодости, дерзости и богатства. Слава о нем шла впереди него – знакомство с князем Владимиром обставил следующим образом: навел страху на бояр и дворян, заинтриговал князя своей дерзостью и удалью, пригласил в имение – и… скромно согласился служить князю. Однако стал заложником своей дерзости – полюбил молодую жену старого боярина. Старый боярин вернулся домой – Чуриле голову срубил, а молодая его жена сама грудью на острые вилы бросилась.

Русский народный фольклор очень богат и разнообразен своей историей, культурой и традициями, которые нашли свое отражение в песнях, былинах и сказаниях. Былины, слагаемые простым народом, отличались красотой и правдоподобностью своего повествования, с наличием небольшого художественного вымысла, что придавало им еще большую самобытность, присущую древнерусской эпохе. В центре былин всегда находится положительный персонаж - богатырь, воплотивший в себе непобедимую силу и безграничную любовь к матушке-Руси, народного заступника. Конечно, образ богатыря является собирательным. Народ создал образ богатыря, возложив на него свои надежды и чаяния, чтобы показать следующим поколениям и воспитать идеологию о непобедимости Руси перед вражеской силой.

Главными качествами русских богатырей были - воинская доблесть и старания по защите родной земли. Достоинства богатырей испытываются в сражении, в неравном бою, с чем связана композиция былины, красочно насыщенная преувеличениями.

Кто же были эти полубоги, наделенные нечеловеческой силой?

Самым популярным в древней Руси является персонаж Ильи Муромца. Этот персонаж вобрал в себя все черты присущие мифологическим героям - чудесное исцеление и приобретение нечеловеческой силы. Илья выходец из простой крестьянской семьи, с детства прикованный к кровати, пока не являются калики перехожие и чудесным образом исцеляют его. С этого эпизода берет свое начало богатырская жизнь Ильи Муромца, подвиги которого нашли художественное отражение в былинах и сказаниях.

Другим, не менее важным героем является Добрыня Никитич , живший в одну эпоху с Ильей Муромцем. Воспевание неодолимой силы и мужества русского богатыря начинается с поединка со змеем Горынычем. В повествовании о Добрыне Никитиче присутствуют не только фантастические рассказы, он так же предстает как мудрый и храбрый воин, выполняющий все поручения Ильи Муромца. Добрыня стал эталоном воина эпохи Киевской Руси.

Третьим известным богатырем является - Алеша Попович , который часто представлен молодым, храбрым, смекалистым и хитрым воином.

Одним из самых таинственных образов русских былин является Святогор , имеющий силу, превосходящую великих богатырей древней Руси. Персонаж Святогора был взят из древней мифологии, который вобрал в себя представления о великих горных великанах, воплощавших величие и невозмутимость гор. Былины о Святогоре - это трагические рассказы о том, как могучий великан погибает не в бою за правое дело, а в споре с какой-то неведомой, непреодолимой силой.

Не менее таинственным богатырем в русском эпосе является Волх Всеславьевич , который был рожден от фантастического змея. Волх считается колдуном и жрецом языческих богов. Волх является героем "Слова о полку Игореве". Несмотря на свою известность, персонаж Волха не был историческим лицом, а всего лишь плод художественного вымысла народа.

В отличие от Волха, Дунай Иванович является персонажем с реально-исторической основой. Повествование о Дунае начинается со схватки с Добрыней Никитичем. Дунай входит в состав Киевского богатырства.

Так же увлекательно повествование о Дунае и богатырки Настасьи. На собственной свадьбе, вследствие безумного спора Дунай убивает Настасью, промахнувшись при стрельбе из лука. Не вынеся горя утраты, Дунай убивает себя.

Русские богатыри играют огромную роль в русской истории . Былины повествуют о тех славных мужах, которые становили Русь, оберегали и защищали русский народ от вторжения силы вражеской. Русские богатыри в былинах воплощали идею воссоединения славян , непобедимости и нерушимости древнерусского государства перед внешними врагами , являясь образцом подражания в патриотизме и мужестве будущим поколениям.

Главными персонажами былин являются богатыри, защищавшие в одиночку русскую землю от полчищ вражеских сил. Мир, изображаемый в былинах, это вся Русская земля. Это мир противопоставления добра и зла, светлых и темных сил. В нем борются богатыри с проявлением зла и насилия, без этой борьбы невозможен былинный мир.

Илья Муромец. Олицетворяет силу

Илья Муромец канонизирован русской православной церковью, это главный русский богатырь. Илья Муромец является героем не только русских былин, но и, например, германских эпических поэм XIII века. В них его тоже зовут Ильей, он тоже богатырь, тоскующий по своей родине. Встречается Илья Муромец и в скандинавских сагах, в них он кровный брат князя Владимира.

Добрыня Никитич. Богатырь-дипломат

Добрыню Никитича часто сравнивают с летописным Добрыней, дядей князя Владимира (по одной из версий племянник). Его имя олицетворяет суть «мягкосердия богатырского». Добрыня имеет прозвание «млад», при огромной физической силе «мухи не обидит», он защитник «вдов и сирот, несчастных жен». Добрыня также «артист в душе: мастер петь и играть на гуслях».

Алеша Попович. Младшенький

«Младшенький из младших» богатырей, а посему и набор качеств у него не столь «суперменский». Ему даже не чужд порок: хитрость, эгоизм, корыстолюбие. То есть с одной стороны он отличается смелостью, но с другой - горделив, спесив, задорен и груб.

Бова Королевич. Лубочный богатырь

Бова Королевич долгое время был самым популярным в народе богатырем. Лубочные сказки о «пречюдном богатыре» выходили сотнями изданий с XVIII по XX века. Пушкин написал «Сказку о царе Салтане», частично заимствовав сюжет и имена героев сказок о Боев Королевиче, которые ему читала няня. Более того, даже сделал наброски поэмы «Бова», но смерть помешает ему закончить произведение. Прототипом этого витязя был французский рыцарь Бово де Антон из знаменитой поэмы-хроники Reali di Francia, написанной в XIV веке. В этом отношении Бова совсем уникальный богатырь - заезжий.

Святогор. Мегабогатырь

Мегабогатырь «старого мира». Великан, старший богатырь величиною с гору, которого даже земля не держит, лежит на горе в бездействии. Былины рассказывают о его встрече с тягой земной и смерти в волшебной могиле. На Святогора перенесены многие черты библейского богатыря Самсона. Сложно определить точно его древнее происхождение. В сказаниях народа богатырь-ветеран передаёт свою силу Илье Муромцу, богатырю христианского века.

Дюк Степанович. Богатырь-мажор

Дюк Степанович приезжает в Киев из условной Индии, за которой, по мнению фольклористов, в данном случае скрывается Галицко-Волынская земля, и устраивает в Киеве марафон хвастовства, проходит испытания от князя, и продолжает хвастать. В итоге Владимир узнает, что Дюк действительно очень богат и предлагает ему гражданство. Но Дюк отказывается, потому что «если продать Киев и Чернигов да купить бумаги для описи Дюкова богатства, то не хватит бумаги».

Микула Селянинович. Богатырь-пахарь

Микула Селянинович - богатырь аграрий. Встречается в двух былинах: о Святогоре и о Вольге Святославиче. Микула – первый представитель земледельческого быта, могучий крестьянин-пахарь. Он силен и вынослив, но домоседлив. Всю свою силу он вкладывает в земледелие и семью.

Вольга Святославович. Богатырь маг

Сторонники «исторической школы» в изучении былин полагают, что прототипом былинного Вольги был князь Всеслав Полоцкий. Также Вольгу соотносили с Вещим Олегом, а его поход в Индию - с походом Олега на Царьград. Вольга - непростой богатырь, он обладает способностью к оборотничеству, умеет понимать язык зверей и птиц.

Сухман Одихмантьевич. Оскорбленный богатырь

По мнению Всеволода Миллера, прототипом богатыря был псковский князь Довмонт, правивший с 1266 по 1299 год. В былине киевского цикла Сухман едет добывать князю Владимиру лебедь белую, но по дороге вступает в схватку с татарским полчищем, ставящим калиновы мосты на реке Непре. Сухман побеждает татар, но в бою получает раны, которые заклеивает листочками. Вернувшись в Киев без белой лебеди, он рассказывает князю о бое, но князь ему не верит и заточает Сухмана в темницу до выяснения. На Непру отправляется Добрыня и узнает, что Сухман не лгал. Но уже поздно. Сухман чувствует себя опозоренным, отклеивает листочки и истекает кровью. Из его крови начинается река Сухман.

Дунай Иванович. Трагический богатырь

По былинам о Дунае, именно из крови богатыря началась река с одноименным названием. Дунай - богатырь трагический. Он проигрывает своей жене Настасье в соревнованиях по стрельбе из лука, случайно попадает в нее при попытке отыграться, узнает, что Настасья была беременна и натыкается на саблю.

Михайло Потык. Верный муж

Фольклористы расходятся во мнениях, с кем нужно соотносить Михайло Потыка (или Потока). Корни его образа находят и в болгарском героическом эпосе, и в западноевропейских сказках, и даже в монгольском эпосе «Гэсэр». По одной из былин, Поток со своей женой Авдотьей Лебедью Белой дает зарок о том, что кто бы из них ни умер первым, второго закапывают рядом в могилу живым. Когда умирает Авдотья, Потока закапывают рядом в полном вооружении и на коне, он сражается с драконом и оживляет его кровью жену. Когда он сам умирает, Авдотью закапывают вместе с ним.

Хотен Блудович. Богатырь-жених

Богатырь Хотен Блудович ради свадьбы с завидной невестой Чайной Часовой сначала побивает девятерых её братьев, затем целое войско, нанятое будущей тещей. В итоге богатырь получает богатое приданое и выступает в былине как богатырь «который хорошо женился».

Василий Буслаев. Рьяный богатырь

Самый удалой герой новгородского былинного цикла. Его необузданный нрав приводит к конфликту в новгородцами и он отчаянно буянит, бьется об заклад, что побьет всех мужиков новгородских на Волховском мосту и почти выполняет обещанное - пока его не останавливает мать. В другой былине он уже зрелый, идет в Иерусалим замаливать грехи. Но Буслаев неисправим - он снова принимается за старое и нелепо гибнет, доказывая свою удаль.

Святогор старше многих богов. Многие знакомы с этим могучим великаном по былине, где он встречается с Ильей Муромцем и прячет его вместе с конем в карман.
Много загадочного в образе Святогора. Отчего, например, он обитает в горном месте, вязнет в земле, будто в топком болоте, и не может поднять суму, где спрятана вся «тяга земная»? Почему не охраняет границы Святой Руси, как Илья и другие богатыри, не пашет землю, подобно Микуле Селяниновичу? По какой причине живет один, а не вместе с иными великанами - Горыней, Дубыней и Усыней? Что означает упоминание в одном из вариантов былины о его «темном» батюшке? Да и как получилось, что он, могучий и непобедимый, разом теряет свою силу в случайно найденном им каменном гробу?
Святогор, в славянской мифологии сын Рода, брат Сварога, а Сварожичи доводились ему племянниками.
Его отец назван «темным», то есть слепым, ошибочно: Род изначален, вездесущ, всевидящ. Рожден же Святогор был для того, чтобы стоять на страже мира Яви и не пускать сюда темных чудищ из Нави. Вход туда находился у подножия столпа, на котором держалось небо. Сам же столп (или Мировое древо) находился в святых горах, откуда и происходит имя великана. Нелегкое это дело - стоять на границе Света и Тьмы. Другие великаны, Горынычи - Горыня, Дубыня и Усыня, - были рождены темным, слепым владыкой Вием из зависти и в противовес Святогору. Вий, отчасти знакомый нам по повести Гоголя, поставил трех своих сыновей стеречь выход из Нави, чтобы оттуда не могли сбежать души умерших. Так что, стоя по другую сторону границы, они были недругами Святогора.
Огромный вес Святогора мешал ему покинуть свой пост и переселиться в иные места. Все же однажды он, по предсказанию Макоши, вынужден был оставить Святые горы. Богиня предрекла великану, что он женится на змеедеве. Огорчился великан, но решил отыскать суженую - может, не так уж она и страшна? Отправился в дальние моря, от одного острова к другому перебирался. И наконец увидел змею. Решил Святогор, что лучше уж холостяком помереть, чем на таком страшилище жениться. Отвернулся и ударил по ней мечом. Потом кинул золотой алтын во искупление содеянного и, заливаясь горючими слезами, побрел прочь.
Меж тем удар Святогора оказал волшебное действие на змею: она освободилась от наложенного на нее заклятья и стала, как прежде, прекрасной девушкой Пленкой. Подняла красавица золотой алтын. Он оказался неразменным, и она отдала его горожанам. Те пустили монету в оборот и вскоре несказанно разбогатели. Не забыли они и свою благодетельницу - щедро одарили Пленку, а она на полученные деньги снарядила караван и отправилась на поиски спасителя. Долго ли, коротко ли странствовала, но нашла Святогора и поведала ему свою историю. Великан не сразу поверил, что эта краса девица и есть та самая змея, которую он зарубил. Потом махнул рукой: мало ли какие чудеса на свете случаются! Женился на Пленке, как и предсказала Мокошь, а вскоре у них дочери родились - Пленкини.
Эта история стала известна и в Греции: то ли ее туда принес арийский народ дорийцев, то ли балканские славяне. Только Святогора греки стали звать на свой лад Атлантом (или Атласом). Его жену Пленку считали океанидой Плейоной. Дочерей же их нарекли Плеядами. Девушки эти стали звездами, а Персей, показав их отцу голову Медузы Горгоны, превратил Атланта в скалу. Эти горы в Африке и доныне называются Атласскими.
Много еще повестей о Святогоре сложено, всех и не перескажешь. Напомним лишь одну из них. Надоело великану оборонять богов, которых он и не видел толком, и решил он построить каменную лестницу в небо да сам на них посмотреть. Силой его Род не обделил и с работой Святогор справился: до самого престола Всевышнего в небесах добрался.
Бог не стал его бранить за самовольство, похвалил за труд и сказал, что исполнит любое желание великана. Святогор попросил силы немеренной да мудрости побольше, чем у любого из богов. Эх, знал бы, что любое желание имеет еще и оборотную сторону, так, наверное, остерегся бы просить ума и силы. «Будешь ты сильнее Сварожичей, но тебя самого осилит камень, - ответил ему Вышний. - Станешь мудрее богов, а человек-то тебя и обманет!» Лишь ухмыльнулся великан в ответ, не поверил сказанному. Уж ему ли, построившему из скал лестницу в небеса, камушка какого-то опасаться! Ну, а мелкий род людской, что жучки под ногами, что они могут ему сделать?
А вышло все по слову Всевышнего. И каменный гроб, в который шутя прилег Святогор, стал его последним пристанищем, да и богатырь Илья Муромец перехитрил великана. А, может, оно и к лучшему: прошло время великанов, наступала эра людей. Да и устал Святогор от вечной жизни, пора было уж ему и отдохнуть. Успел он только с последним дыханием передать часть силы своей богатырю.
Об Илье же известно, что совершил он множество подвигов во славу Святой Руси, а на старости лет пришел в Киево-Печерский монастырь да и стал там монахом. Дни и ночи проводил он в келье, замаливая грехи свои, вольные и невольные. Потому и не заметил, как подкрался к нему убийца и нанес предательский удар ножом в спину. Впрочем, в былинах о том нет ни слова. Об этом узнали ученые-антропологи, исследовавшие останки Ильи Муромца. Они же определили, что у богатыря с детства левая нога была короче правой - потому он и пролежал «тридцать лет и три года» на печи, пока странствующие волхвы не вдохнули в него силу могучую.