Якобсон звук и значение. История лингвистических учений

Рома́н О́сипович Якобсо́н (англ. Roman Jakobson , 28 сентября [10 октября ] , Москва - 18 июля , Кембридж (Массачусетс) , США) - российский и американский лингвист и литературовед , один из крупнейших лингвистов XX века , оказавший влияние на развитие гуманитарных наук не только своими новаторскими идеями, но и активной организаторской деятельностью. Участник Первого русского авангарда. Труды по общей теории языка, фонологии, морфологии, грамматике, русскому языку, русской литературе, поэтике, славистике, психолингвистике, семиотике и многим другим областям гуманитарного знания.

Биография

Москва

Роман Якобсон родился в Москве, одним из трёх сыновей в семье инженера-химика и купца I гильдии, выпускника Рижского политехникума Иосифа (Осипа) Абрамовича Якобсона (родом из Австро-Венгрии) и его жены Анны Яковлевны Якобсон, урождённой Вольперт (уроженки Риги). В 1914 окончил Лазаревский институт и поступил в Московский университет , который окончил в 1918. В 1915 стал одним из основателей Московского лингвистического кружка и оставался его председателем до 1920. В 1918-1920 работал в Московском университете.

Одним из наиболее близких друзей Р. О. Якобсона был Маяковский , познакомивший его с творчеством Хлебникова и высоко ценивший его статью об этом поэте. Маяковский упоминает о Якобсоне в стихотворении «Товарищу Нетте» и очерке «Ездил я так». В свою очередь, Якобсон написал на смерть Маяковского статью «О поколении, растратившем своих поэтов».

Чехословакия

В 1926 стал одним из основателей Пражского лингвистического кружка , исполнял там должность вице-президента. Тогда же стал посредником между чехословацким и советским правительствами, когда последнее заставляло Прагу немедленно признать СССР под угрозой санкций .

В 1930 защитил докторскую диссертацию в Немецком университете в Праге (тема: Über den Versbau der serbokroatischen Volksepen ). В 1931 переехал в Брно , преподавал в университете имени Масарика русскую филологию и древнечешскую литературу - в 1933-1934 ассистент, в 1934-1937 приглашённый профессор, в 1937-1939 доцент. В 1937 получил чехословацкое гражданство. Участвуя в международных научных конференциях и конгрессах, много ездил по Европе; эти поездки оплачивал чехословацкий МИД.

В 1930-е годы Якобсон примыкал к евразийству , один из лидеров евразийства Н. С. Трубецкой был его ближайшим единомышленником в лингвистике и корреспондентом, а другой - П. Н. Савицкий - крёстным отцом Якобсона, принявшего православие в 1938 г.

Скандинавия

США

В 1942-1946 профессор общей лингвистики в Вольной школе высших исследований (англ. ), своего рода французском университете, организованном французским и бельгийским правительствами в изгнании. В 1943-1946 также приглашённый профессор лингвистики в Колумбийском университете . Одновременно исполнял обязанности сотрудника чехословацкой военной разведки в США . В 1944 стал одним из основателей Нью-Йоркского лингвистического кружка (англ. ) и его журнала Word (англ. ). В 1946 в Колумбийском университете по инициативе Масарика была организована кафедра чехословаковедения (Chair of Czekoslovak Studies ), где Якобсон работал со дня основания, но в 1949 принял решение оставить университет из-за постоянных обвинений в прокоммунистических симпатиях. В 1949-1965 профессор славянских языков и литературы Гарвардского университета (с 1965 Professor Emeritus ). С 1957 также профессор . 17 ноября 1952 стал натурализованным гражданином США.

В 1948 опубликовал обстоятельное опровержение гипотезы Андре Мазона о поддельности «Слова о полку Игореве ». Научная дискуссия вокруг публикации столкнулась с некоторыми политическими трудностями (особенно во Франции), поскольку, по словам Якобсона, «многие не верят Мазону, но считают его развенчание русской культурной традиции удобным орудием в антикоммунистической кампании» . В Колумбийском университете студенты распространяли листовки, обвиняющие Якобсона в поддержке коммунистической линии в его книге о «Слове» .

В 1959 основал журнал International Journal of Slavic Linguistics and Poetics и стал его главным редактором.

Основные труды

Первой значительной работой Якобсона было исследование особенностей языка поэта-футуриста Велимира Хлебникова (1919). Противопоставляя поэтический язык языку естественному, Якобсон провозгласил, что «поэзия есть язык в эстетической функции» и поэтому «безразлична в отношении описываемого ею объекта ». Этот тезис лег в основу эстетики раннего русского формализма, перевернувшего традиционное соотношение формы и содержания в литературном произведении. В более поздней статье (1928), написанной в соавторстве с Ю. Н. Тыняновым , говорится, что, хотя литературоведение оперирует собственными внутренними законами, эти законы должны быть соотнесены с другими областями культуры - политикой, экономикой, религией и философией.

В исследовании, посвященном сопоставлению русской и чешской систем стихосложения (1923), Якобсон сосредоточивает внимание на звуковых сегментах слов, именуемых фонемами , которые не имеют собственного значения, но их последовательности являются важнейшим средством выражения значений в языке . Интерес к звуковой стороне языка привел Якобсона к созданию (при участии Н. С. Трубецкого) новой отрасли лингвистики - фонологии , предметом которой являются дифференциальные признаки звуков, из которых состоят фонемы. Якобсон установил 12 бинарных акустических признаков, составляющих фонологические оппозиции, которые, по его утверждению, являются языковыми универсалиями, лежащими в основе любого языка. Метод структурного анализа в терминах бинарных оппозиций оказал большое влияние на антрополога Клода Леви-Стросса ; применение его Леви-Строссом при анализе мифа положило начало французскому структурализму.

Основы еще одного нового направления в науке - нейролингвистики - заложены в работе Якобсона об афазии (1941), в которой он связывает нарушения речи с данными неврологии о структуре мозга. Это исследование обеспечило физиологическое обоснование его учению о метафоре (оси комбинации) и метонимии (оси селекции) как о двух основных противопоставленных друг другу способах упорядочения языковых единиц, определяющих также различие между поэзией и прозой. Это противопоставление вскоре стало неотъемлемой частью терминологического аппарата современного литературоведения

Почётные звания и степени

• Действительный член Датской королевской академии наук (1949), Американской академии искусств и наук (1950), Сербской академии наук (1955), Польской академии наук (1959)
• Член-корреспондент Финно-угорского общества в Хельсинки (1949), Британской академии (1974)
• Почётный член Общества изучения мифологии «Теоноя» в Брюсселе (1950), Международной фонетической ассоциации (1951), Ирландской королевской академии (1961), Американской ассоциации арменистики (1964), Академии афазии (1968), Итальянской ассоциации изучения семиотики (1972), (1974), Общества Марка Твена (1977), Ассоциации современных языков (1978), Нью-Йоркской академии наук (1978)
• Иностранный член Королевской Нидерландской академии наук и литературы (1960), Финского научного общества (1977)
• Член Филологического общества в Лондоне (1950), Акустического общества Америки (1951), (1955), Научного комитета Всемирной психиатрической ассоциации (1964)
• Почётный доктор Кембриджского университета (1961), Мичиганского университета (1963), Университета Нью-Мексико (1966), Университета Гренобля (1966), Университета Ниццы (1966), Римского университета (1967), Йельского университета (1967), Карлова университета в Праге (1968), Университета имени Пуркине в Брно (1968), Загребского университета (1969), Университета штата Огайо (1970), Тель-Авивского университета (1974), Гарвардского университета (1975), Колумбийского университета (1976), Копенгагенского университета (1979), Рурского университета (1980), Джорджтаунского университета (1980), Брандейского университета (1981), Оксфордского университета (1981)
• Президент Лингвистического общества Америки (1956)
• Вице-президент Международной ассоциации современных славянских языков и литератур в Париже (1952), Международного комитета славистов (1958), Международной ассоциации семиотических исследований (1974)

Аудиозапись

Якобсон Р. О. Некоторые вопросы лингвистической семантики. Доклад на ученом совете Института русского языка АН СССР. // Незабытые голоса России: Звучат голоса отечественных филологов. Вып. I. - М.: Языки славянских культур, 2009. - С. 189-196. ISBN 978-5-9551-0327-3 Записал Ю. Меньшов 12 августа 1966 г. Запись хранится в фонотеке ИРЯ им. В. В. Виноградова РАН .

Примечания

1. Rudy S. Roman Jacobson: A Chronology (англ.) // . - М .: РГГУ , 1999. - С. 83-103. - ISBN 5-7281-0261-1 .
2. Воспоминания Елены Якобсон
3. Гланц Т. Разведывательный курс Якобсона // Роман Якобсон: Тексты, документы, исследования . - М .: РГГУ, 1999. - С. 359-360. - ISBN 5-7281-0261-1 .
4. Сорокина М. Ю. «Ненадёжный, но абсолютно незаменимый». 200-летний юбилей Академии наук и «дело Масарика-Якобсона» // In memoriam. Исторический сборник памяти А. И. Добкина . - СПб.-Париж: Феникс-Atheneum, 2000. - С. 118. - ISBN 5-901027-22-1 . . Полпред Антонов-Овсеенко сообщал в 1925 году наркому Чичерину : «Якобсон нам чрезвычайно полезен и реальная польза от него перевешивает возможный вред. До сих пор нет данных, уличающих его в двойственной игре. Добрая половина нашей информации исходит от него и от его источников.» (Там же, с. 139)
5. Генис В. Л. «Якобсон, конечно, возмутится…» // Вопросы истории : Ежемесячный журнал. - 2008. - № 12. - С. 121-123. - ISSN 0042-8779 .
6. Roman Jakobson in Sweden 1940-41
7. Р. О. Якобсон - С. И. Карцевскому. September 20, 1948 (англ.) // Роман Якобсон: Тексты, документы, исследования . - М .: РГГУ, 1999. - С. 184. - ISBN 5-7281-0261-1 .
8. Первая жена Сергея Якобсона - Люба Нотовна (Любовь Николаевна) Моносзон - умерла в родах их сына Дениса; приходилась родной сестрой известному израильскому общественному деятелю и филантропу Розе Николаевне Эттингер (урождённой Моносзон ; 1894-1979).
9. В. В. Иванов Целесообразность человека.// Новая газета, № 92 от 17 августа 2012

См. также

Ссылки

• Р. О. Якобсон. Типологические исследования и их вклад в сравнительно-историческое языкознание.
• Р. О. Якобсон. О теории фонологических союзов между языками.
• Роман Якобсон. Новейшая русская поэзия. Набросок первый: Подступы к Хлебникову
• Биография Романа Якобсона в Галерее Международного Общества Философов
• Р. О. Якобсон. Из мелких вещей Велимира Хлебникова: «Ветер-пение…»

Роман Осипович Якобсон

ЯКОБСОН Роман (1896-1982) - русский лингвист, семиотик, литературовед, способствовавший установлению продуктивного диалога между европейской и американской культурными традициями, французским, чешским и русским структурализмом, между лингвистикой и антропологией, между лингвистикой и психоанализом. Профессиональная карьера Я. начиналась с Московского лингвистического кружка, позже он вместе с петроградскими друзьями основывает ОПОЯЗ (Общество по изучению поэтического языка).

Оказавшись в эмиграции в Чехии, Я. принимает участие в деятельности Пражского лингвистического кружка. Вынужденный бежать из оккупированной нацистами Чехии, Я. проводит следующий период в Дании и Норвегии, где в дискуссиях осмысливает отличия пражского структурализма от датской глоссематики. В годы войны Я. оказывается в Америке, где занимает должность профессора славянских языков и литературы Гарвардского университета. Полное собрание сочинений Я. в пяти томах было выпущено в Гааге (1962-1979). Я. глубоко занимала проблема неразрывной связи лингвистики и поэтики. Он одним из первых популяризировал идеи Пирса и применил его трихотомическую классификацию знаков, внес значительный вклад в теорию коммуникации. Основной объект исследований Я. - это не соссюрианский статичный и абстрактный "язык" как система правил, установленных социумом, а "речевая деятельность", "язык-в-действии" ("речевое событие", если пользоваться выражением Бахтина, или "акты речевого общения").

Со временем Я. постепенно перешел от изучения сугубо формальных аспектов языка к изучению семантики произведения как такового. Для Я. значение произведения определяется не только структурой знака-проводника, значение (как это показал в свое время Леви-Строс, с которым Я. связывали дружеские отношения и совместные научные интересы) - это еще и результат осмысления, интериоризации, включения в текст формально упорядоченной структуры универсума. В своих работах о поэтике Я. обращается к исследованию поэзии русского авангарда. "Самовитое слово" авангардистов, аннулируя изображаемый или обозначаемый им предмет, ставило вопрос о природе и значимости элементов, несущих семантическую функцию в пространственных фигурах и в языке. Именно новое отношение к слову сделало возможным выявить и проанализировать литературность как таковую (то, что делает произведение литературным произведением). Я. считал, что присущий ему взрослый интерес к акустическим, ономатопеическим опытам авангардистов явился следствием его детского интереса к заклинаниям, колдовским речам, "заумным" заговорам (при этом его интересовали и звуковая сторона народных речений, и их смысл, а порой и "бессмыслица", также имеющие собственные законы построения). Таким образом, путь к изучению русского авангарда был проторен Я. через исследование поэтики русского фольклора (Я. и сам писал "заумные" стихи под псевдонимом "Алягров").

Как считают некоторые современные теоретики (например, Кристева), нельзя отрицать определенные заслуги Я. в структурной лингвистике в целом, в фонологии, в эпистемологии и истории лингвистического дискурса, но "его теория поэтического языка все равно остается на первом месте". Я., отстаивая свой взгляд на авангардистскую поэзию, резко выступал против тех, кто слишком упрощенно трактовал формалистский подход к искусству, - против тех, кто считал, что формализм не может уловить связи искусства с действительной жизнью, что он призывает к подходу "искусство ради искусства", идя по следам кантианской эстетики. Я. отмечал, что "ни Тынянов, ни Мукаржовский, ни Шкловский, ни я, ни один из нас никогда не провозглашал самодостаточности искусства. Если мы и пытались что-то показать, так это то, что искусство - составная часть социальной структуры, компонент, который взаимодействует со всеми остальными и сам изменяем, поскольку и сфера искусства и его взаимоотношения с другими элементами социальной структуры находятся в постоянном движении. Мы выступаем не за сепаратизм искусства, но за автономность эстетической функции".

К заслугам Я. следует отнести и то, что благодаря его исследованиям по авангарду (не только поэзии, но и футуризма, дадаизма и эспрессионизма) стало очевидно, что объектом семиотики является не только вербальный язык, но и искусство, которое долго ускользало от семиотического анализа. Все искусства, будь они по сути темпоральны, подобно музыке и поэзии, основаны, по Я., на пространственных отношениях, подобно живописи и скульптуре; или синкретичны, пространственно-темпоральны, подобно театру или цирковым представлениям и кинопоказам, - все они связаны со знаком. Разговор о "грамматике" искусства состоит не только в использовании бессмысленной метафоры: суть в том, что все виды искусства имеют в виду организацию полярных сигнификативных категорий, которые в свою очередь основываются на оппозиции маркированных и немаркированных элементов. Все виды искусства, объединяясь, образуют сеть художественных конвенций. Оригинальность произведения ограничивается художественным кодом, который доминирует в данную эпоху и в данном обществе. И даже неподчинение художника затребованным правилам не менее, чем его верная приверженность им, воспринимается современниками в русле установленного кода, который художник-новатор пытается разрушить.

Апофеоз междисциплинарного мышления Я. приходится на 1940-1950-е - сферу его изысканий составляют лингвистика, поэтика, риторика, антропология, психоанализ, философия языка. Анализируя феномен языка во всех его проявлениях, Я. был уверен, что его невозможно изолировать от всей целостности человеческого поведения, которое всегда значимо - отсюда и его глубокий интерес к антропологическим исследованиям. Во-первых, по мысли Я., любая лингвистическая инновация может работать лишь тогда, когда она принята и интегрирована социумом; во-вторых, язык не единственная семиотическая система в культуре и ее роднит с другими знаковыми системами общность законов, управляющих их функционированием и развитием. Хотя и существуют знаковые системы, механизм функционирования которых не тождественен языку (кино, музыка), тем не менее, сигнификация, то есть означивание, - это явление, охватывающее весь культурный универсум, следовательно, задача семиотики состоит в том, чтобы исследовать их междисциплинарные отношения и выявить постоянные и универсальные механизмы означивания. Язык и культура очень тесно взаимосвязаны, и потому Я. в 1970 констатирует, что лингвистика неотделима от культурной антропологии. В совместной работе с Леви-Стросом ("Кошки" Бодлера") Я. указывает, что и лингвистический, и антропологический анализ поэтического текста являются комплементарными и позволяют глубже увидеть, как сделан и как функционирует этот текст.

В поэтическом произведении лингвист обнаруживает структуры, сходные со структурами, которые выявляет антрополог. Со своей стороны, этнолог признает, что мифы - это не только некоторые концептуальные упорядоченности, это также и своего рода поэтические тексты, вызывающие у своих слушателей и читателей подлинно эстетические эмоции. Соответствующие методы анализа, с точки зрения Я., - метод бинарной оппозиции, выявление симметрии и асимметрии, выявление формальных структур, кристаллизующих смысл произведения. Я. полагал, что целый ряд дисциплин, таких, как семиотика, антропология, этнология, должен быть объединен в рамках теории коммуникации, изучающей все виды обменов в человеческом обществе (этнология изучает обмен как основной социальный факт (Мосс); обмен женщинами, имуществом и информацией (Леви-Строс); семиотика - обмены посредством знаков; лингвистика - обмены словесными сообщениями на естественном языке). Именно с именем Я. связаны некоторые ключевые идеи современной теории коммуникации и прежде всего разработанная и усовершенствованная им модель коммуникативного акта применительно к вербальному языку ("Лингвистика и поэтика", 1960).

Следует отметить, что в дальнейшем модель Я. неоднократно подвергалась критике с самых разных сторон, ибо она предлагала некую абстрактно-идеальную модель общения, не отражающую реальную сложность процесса коммуникации. Я. исходил из того, что цель любой коммуникации - это адекватность общения, основанная на понимании сообщения, поэтому в основе его схемы лежит абстракция, предполагающая не только пользование одним и тем же кодом, но и одинаковый объем памяти передающего и воспринимающего, один и тот же контекст восприятия (социальный, культурный, интертекстуальный, идеологический). Идеал такой коммуникации, как показал позднее Лотман, - это команды, приказы, это даже не автокоммуникация ("сказать Я - значит ошибиться" - в психоанализе автокоммуникация сомнительна, ибо речь не может идти о тождественности, идентичности самой личности). Так что на деле процесс декодирования не так уж и прост - оба участника коммуникации пользуются сложным набором кодов и субкодов.

Всякая реальная интерпретация будет более или менее неадекватной - на чем, собственно и была основана идея Пирса о неограниченном семиозисе. Я. выделяет следующие базисные элементы акта коммуникации - отправитель, контекст (также "референт" - то, к чему адресуется смысл сообщения), сообщение, канал (контакт - то, что выступает и как физический канал, и как психологическая связь между адресатом и адресантом, обусловливающие возможность установить и поддерживать коммуникацию), код, сообщение и адресат (реципиент). Согласно модели коммуникации Я. выделяет и анализирует несколько базисных функций языка, соответствующих различным аспектам коммуникативного процесса, причем предполагается, что эти идеи будут релевантны любому типу сообщений (литературное произведение, архитектурный памятник, картина). Согласно замыслу Я., каждому из шести элементов, факторов речевой коммуникации соответствует особая функция языка. Под "функцией языка" Я. имеет в виду направленность, "установку или назначение (роль) самого сообщения по отношению к другим факторам речевого общения. Если цель сообщения - адресат, то мы имеем дело с фатической функцией; если сообщение направлено на контекст - речь идет о референтивной функции и т.д. Для самого Я. особый интерес представляет поэтическая функция языка (доминирующая в поэзии и в искусстве вообще). Главной в повседневном, не-поэтическом сообщении является референтивная функция, то есть установка сообщения на референт, на контекст, но вряд ли можно найти речевые сообщения, выполняющие только одну эту функцию.

Соответственно, лингвистика, семиотика должны изучать язык во всем разнообразии его функций, тем более, что различия между сообщениями заключаются не в монопольном проявлении одной функции, а в их различной иерархии. Иерархия функций в сообщении обусловливает специфику каждого конкретного акта коммуникации - процесса передачи и восприятия некоторого сообщения. Я. выделяет следующие функции: эмотивная (экспрессивная), конативная (=апелятивная), фатическая, референтивная (коммуникативная), метаязыковая, поэтическая.

1) Эмотивная функция сосредоточена на адресанте и имеет своей целью прямое выражение говорящего к тому, о чем он говорит. "Она связана со стремлением произвести впечатление определенных эмоций у реципиента" - неважно, идет ли речь о подлинных или притворных чувствах. Чисто эмотивный слой языка представлен междометиями. Эта функция окрашивает все высказывания в определенную тональность. По сравнению с референтным языком эмотивный язык, первым делом выполняющий экспрессивную функцию, обычно более близок к поэтическому языку (который нацелен именно на знак как таковой). Передаваемая информация в большинстве случаев не является неким объективированным знанием - то есть не ограничивается сугубо когнитивным (познавательным) аспектом. Когда человек пользуется экспрессивными элементами, чтобы выразить гнев, иронию или радость, он безусловно передает информацию - о себе, это субъективная информация. (Для иллюстрации своей мысли Я. воспользовался примером из театральной практики Станиславского. На прослушивании во МХАТе режиссер предлагал актерам сделать из слов "сегодня вечером", меняя их экспрессивную окраску, 40 различных сообщений. Аудитория же должна была понять, о какой ситуации идет речь только по звуковому облику этих двух слов.) Таким образом, ясно, что эмотивные элементы сообщения подлежат семиотическому анализу.

2) Конативная (апелятивная, или усвоения) функция ориентирована на адресата. Она находит свое грамматическое выражение в звательной форме и повелительном наклонении. Эти элементы сообщения не могут быть истинными или ложными.

3) В традиционной модели языка (у Бюлера, например) выделялись только эти две и еще одна функция, а именно - референтивная, или коммуникативная, то есть главная функция сообщения, соотносимая с предметом, о котором идет речь. Эта функция завязана на отношении сообщения к референту или контексту. В "Тезисах Пражского лингвистического кружка" были описаны только две функции - общения и поэтическая. Мартине выделял три функции - коммуникативную, экспрессивную, эстетическую. Я. добавляет еще три функции, которые в прежних классификациях являлись как бы разновидностями коммуникативной.

4) Существуют сообщения, основное назначение которых состоит в том, чтобы установить, продолжить или прервать коммуникацию, проверить, работает ли канал (установлен ли контакт с реципиентом). Эта направленность на контакт выражается в фатической функции и осуществляется она посредством обмена риторическими формулировками или даже целыми диалогами, единственная функция которых - поддержание коммуникации. Фатическая функция языка является единственной функцией, общей для птиц и людей, так как стремление начать и поддерживать коммуникацию характерно и для говорящих птиц. Кроме того, эта функция языка усваивается раньше всех других функций маленькими детьми, так как стремление вступить в коммуникацию появляется гораздо раньше способности передавать или принимать информативные сообщения.

5) Метаязыковая функция (или функция толкования) преследует цель установления тождества высказывания. Необходимо ввести различие между двумя уровнями языка: "объектным языком", на котором говорят о внешнем мире, и "метаязыком", на котором говорят о самом языке. Метаязык играет очень важную роль не только для лингвистов и для науки в целом, но и в нашем повседневном языке. Мы пользуемся метаязыком, не осознавая метаязыкового характера наших операций (например, "Вы говорите по-русски?" или "Вы понимаете, о чем я говорю").

6) Поэтическая функция языка - сосредоточение, направленность внимания на сообщение ради него самого (а не ради референта, контакта или адресата). Это наиболее важная функция в поэтическом сообщении (произведении искусства), хотя во всех прочих видах речевой деятельности она выступает как вторичный, дополнительный компонент. Я. считал, что каждый речевой акт в некотором смысле стилизует и преображает описываемое им событие. То, каким образом он делает это, определяется его намерением, эмоциональным содержанием и аудиторией, которой он адресован, предварительной "цензурой", которую он проходит, набором готовых образцов, к которым он принадлежит. Поскольку "поэтичность" речевого акта очень хорошо показывает, что коммуникация не имеет тут основного значения, то "цензура" может быть ослаблена, приглушена. Отменяет ли поэтическая функция языка функцию референтивную (то есть можно ли их считать взаимоотрицающими) и каким образом мы вообще можем выявить поэтическую функцию в каком-либо сообщении?

В. Маяковский говорил, что "любое прилагательное, употребленное в поэзии, тем самым уже является поэтическим эпитетом". Я. считал, что "поэтичность - это не просто дополнение речи риторическими украшениями, а общая переоценка речи и всех ее компонентов". При этом он приводит в качестве примера анекдот, в котором миссионер упрекает свою паству в одном из африканских племен, что они ходят голые. "А как же ты сам? - отвечали те, указывая на его лицо. - Разве ты сам кое-где не голый? - "Да, но это же лицо". - "А у нас повсюду лицо", - ответили туземцы. В заключение Я. добавляет: "Так и в поэзии любой речевой элемент превращается в фигуру поэтической речи". Любопытно то, что даже внутри поэзии может быть различима иерархия вышеозначенных функций - например, эпическая поэзия, сосредоточившись на третьем лице, в большей степени опирается на референтивную функцию; лирическая поэзия - на экспрессивную и т.д.

С другой стороны, в других, непоэтических текстах, иногда параллельной по значимости коммуникативной функции оказывается и поэтическая - в современной рекламе, в средневековых законодательствах, в санскритских научных трактатах, написанных в стихах (которые в индийской поэтической традиции отличны от собственно поэзии) - это так называемые у Я. "прикладные стихи", которые известны не всем культурам. Я. считал, что поэтическая функция присуща речи любого человеческого существа с раннего детства и играет ведущую роль в построении дискурса. Так, пословица (страсть к собиранию которых проявилась у Я. с тех самых пор, как он научился читать) принадлежит одновременно и к повседневной речи, и к словесному искусству. Приведем здесь вкратце анализ Я. одной русской пословицы. "Можно в совершенстве знать синтаксические и морфологические правила русского языка, так же как и его словарь, и тем не менее оказаться озадаченным предложением - Семеро приехали на одном колесе - если, конечно, слушатель заранее не знает смысла пословицы - "Пустое любопытство должно оставаться неудовлетворенным". Тождество первого и последнего слога -се- в приведенной последовательности (Семеро... колесе), так же, как и соответствие между обеими заударными двусложными группами в конце двух начальных слов (семеро... приехали) и предударными двусложными группами двух последних единиц (на одном колесе) превращает эту четырехсловную группу в симметричное дихотомическое образование из двух бинарных частей. Таким образам, пословица - это наибольшая кодированная единица, возникающая в речи и одновременно самое короткое поэтическое сочинение. Относительность построения пословицы сжато выражена в присказке: Пень не околица, одна речь не пословица". Эта функция, усиливая осязаемость знаков, углубляет фундаментальную дихотомию между знаками и предметами. Она лишний раз демонстрирует, что знак не совпадает с объектом. ("Поэтическая функция предполагает интровертивное (=авторефлексивное) отношение к вербальным знакам как единству означающего и означаемого").

Поэзия определялась Я, как "высказывание с установкой на выражение", поэзия "есть язык в его эстетической функции", она индифферентна в отношении к предмету высказывания (так же, как предметная проза индифферентна в отношении ритма). Как поэтическое проявляет себя? "Поэтическое присутствует, когда слово ощущается как слово, а не только как представление называемого им объекта или как выброс эмоции, когда слова и их композиция, их значение, их внешняя и внутренняя форма приобретают вес и ценность сами по себе вместо того, чтобы безразлично относиться к реальности". Поэтика как область знания, согласно Я., занимается именно поэтической функцией языка [в ее компетенцию применительно к поэзии входит изучение рифмы, ритма, параллелизма (повторяемость), аллитерации, ассонансы, размер]. Можно сказать, что поэтика - "это лингвистическое исследование поэтической функции вербальных сообщений в целом и поэзии в частности", или наука, изучающая поэтические произведения сквозь призму языка. Интересно, что лингвисты, взявшиеся за изучение поэтического языка, иногда встречают сопротивление со стороны литературоведов, ибо, как они считают, лингвистика в лучшем случае обслуживает поэтику. Однако литературоведы вряд ли правы, когда считают, что "семантическое исследование поэтического высказывания не входит в компетенцию лингвистики". Если же стихотворение ставит вопросы, выходящие за пределы его словесной фактуры, то мы попадаем в сферу действия семиотики (науки более широкой, чем лингвистика, по мнению Я.).

Сегодня значение Я. не исчерпывается лингвистикой и поэтикой, все чаще его имя упоминается в связи с развитием психоанализа, в частности, речь идет о влиянии Я. на учение Лакана. Каким образом знаменитая структуралистская формула "бессознательное есть язык" связана с концепцией Я.? В своем стремлении эксплицировать универсальную сущность языка Я. обнаружил, что границы, отделяющие друг от друга поэтическую речь, речь психотика и ребенка, не столь отчетливы, как принято было считать. Семиозис языка есть трансцендентальная сфера и, чтобы попасть в нее, каждый из языков подвергается уподоблению общей структурной модели. Структура есть - уже, везде и всегда, там где есть язык и речь. Поэтому грани между поэзией, потоком сознания и бессознательным столь неуловимы. Стихотворение отличается от любого другого сообщения лишь тем, что оно по-иному задействует сегменты структуры, в отличие от того, как это происходит в высказывании афатика или в лепете ребенка. Отсюда один шаг для представления о структурном характере бессознательного. Структурный принцип объединяет предмет и называющее его слово. Яснее всего это видно тогда, когда язык теряет свою референтивную функцию - то есть перестает быть средством передачи информации о внешнем мире в нашей каждодневной практике, когда он выступает в поэтической и металингвистической функциях или же, как показывает Я., когда выявляются некие дисфункции языка - например, в случае афатических нарушений. При афатических расстройствах речь пациента, в которой сказывается невозможность артикуляции и восприятия определенных языковых моментов, обнажает именно внутриструктурное нарушение, а тем самым функциональный, телеологический характер элементов языка. Эти сегменты смысла можно назвать бессознательными и вслед за Лаканом сказать, что "бессознательное организовано как язык", а потому отказаться от выделения бессознательного во внеязыковую или праязыковую области, и тем самым отказаться от вульгарного противопоставления "сознание" - "бессознательное".

Проблемы афазии (и детской речи) заинтересовали Я. еще в 1930-х как проблемы структурных законов, управляющих формированием и распадом речи. Он исходил из того, что, если считать афазию речевым расстройством, то любое описание и классификация синдромов афазии должно начинаться с вопроса о том, какие именно аспекты языка оказываются поврежденными при различных расстройствах такого рода. Исследование этой проблемы необходимо как лингвистам, так и нейрофизиологам и психоаналитикам (имеющим дело с речью). Афатическая регрессия может служить зеркалом процесса усвоения звуков речи ребенком: она отражает развитие речевых навыков у ребенка, но в "обратную сторону". Более того, сравнение языка детей и пациентов-афатиков дает возможность установить ряд законов о взаимозависимости этих двух процессов. Виды афазии многочисленны и различны, но все они остаются в пределах двух описываемых Я. типов - нарушение отношений сходства и смежности. Любая форма афатического расстройства состоит в более или менее тяжелом повреждении способности к селекции и субституции или комбинации и контекстной композиции. Первый вид речевой деятельности вызывает неспособность к металингвистическим операциям, второй же - разрушает способность к поддержанию иерархии языковых единиц. Афатик первого типа исключает из речи отношения сходства, афатик же второго - отношения смежности. Метафора является чужеродным элементом при нарушении отношения сходства, при нарушении же отношения смежности из пропозиции исчезает метонимия. Дискурс может развиваться в соответствии с двумя различными семантическими линиями: одна тема может вести к другой теме через сходство либо через смежность. В соответствии с тем, как пациенты ищут способы наиболее релевантного выражения через метафору или через метонимию, первый способ образования пропозиции называется метафорическим, а второй - метонимическим. Афазия ограничивает или полностью блокирует тот или иной из этих двух процессов - вот почему изучение афазии, по мысли Я., имеет коллосальное значение для лингвистов. В обычной речевой деятельности оба этих процесса работают безотказно, но при внимательном рассмотрении обнаруживается, что под влиянием культурной модели, определенных индивидуальных черт или особой манеры речи преимуществом пользуется либо один, либо другой из этих двух процессов. Тем более интересен тот факт, что особенно явно выражено взаимодействие этих двух элементов в художественном творчестве.

А.Р. Усманова

Новейший философский словарь. Сост. Грицанов А.А. Минск, 1998.

Якобсон Роман Осипович Якобсон Роман Осипович

(Jakobson) (1896-1982), языковед, литературовед. Родился в России. С 1921 за границей, с 1941 в США. Один из основателей Московского, Пражского, Нью-Йоркского лингвистических кружков, один из основоположников структурализма в языкознании и литературоведении. Основные труды по общему языкознанию, общим проблемам грамматики, фонологии, по славянским языкам (главным образом русскому языку), проблемам языкового союза, стилистики. Литературоведческие работы по раннеславянскому эпосу, поэтике (стиховедению, метрике), исследователь творчества поэтов начала XX в. и зарубежных классиков.

Я́КОБСОН (Jakobson) Роман Осипович , российский и американский языковед, литературовед. Один из основателей Московского, Пражского, Нью-йоркского лингвистического кружков, один из основоположников структурализма в языкознании и литературоведении. Занимался исследованиями в области общего языкознания, славянских языков (главным образом русского), поэтики.
Биография
В 1906–1914 учился в гимназии при Лазаревском Институте Восточных языков. В это же время он начинал собирать московский городской фольклор: предания, хороводные и обрядовые песни, поверья и приметы, пословицы и загадки, считалки и игровые прибаутки. Филологические взгляды Якобсона складывались на фоне исканий новых словесных и художественных форм, которыми определялась атмосфера творческой Москвы накануне первой мировой войны. В юношеские годы он сблизился с художниками-экспериментаторами – П.Филоновым (см. ФИЛОНОВ Павел Николаевич) и К. Малевичем (см. МАЛЕВИЧ Казимир Северинович) – и с Велимиром Хлебниковым (см. ХЛЕБНИКОВ Велимир) , которого он продолжал ценить выше всех других поэтов XX в. Особенно близок ему по духу был Б.Пастернак (см. ПАСТЕРНАК Борис Леонидович) , прозой которого он занимался позднее. В 1914 он поступил на славяно-русское отделение историко-филологического факультета Московского университета. Якобсон сознательно стремился усвоить принципы строгой дисциплины лингвистической мысли, которой славилась школа, основанная Ф.Ф. Фортунатовым (см. ФОРТУНАТОВ Филипп Федорович) . Д.Н.Ушаков (см. УШАКОВ Дмитрий Николаевич) поддерживал молодежное лингвистическое движение в Москве. Встречи в диалектологическом кружке при возглавлявшейся Ушаковым диалектологической комиссии послужили основой для создания в 1915 Московского лингвистического кружка, первым председателем которого был Якобсон. С начала основания кружок обратился к поэтике, метрике, фольклору. Члены кружка также принимали участие в перестройке преподавания языка в школе, проведении орфографической реформы 1917–1918, создании письменности для бесписьменных народов. Большую роль играли летние экспедиции его членов, в том числе и Якобсона, сочетавшие собирание диалектологического материала с записями фольклорных текстов и этнографическими наблюдениями. Основным направлением деятельности кружка было всестороннее исследование поэтики. Исследования велись в тесной связи между языкознанием и литературоведением. Взгляды членов кружка пересекались со взглядами другого филологического объединения того времени – ОПОЯЗа (см. ОПОЯЗ) (Общества по изучению поэтического языка). Не случайно одним из основателей ОПОЯЗа также был Якобсон. В ОПОЯЗ вошли преимущественно петроградские исследователи, с которыми Якобсона связала длительная научная дружба: Ю.Н. Тынянов (см. ТЫНЯНОВ Юрий Николаевич) , В.Б. Шкловский (см. ШКЛОВСКИЙ Виктор Борисович) , Б.М. Эйхенбаум (см. ЭЙХЕНБАУМ Борис Михайлович) . Книга Якобсона о чешском стихе в сопоставлении с русским была одной из первых монографий, изданных ОПОЯЗом. Участники Московского лингвистического кружка и ОПОЯЗа стремились пересмотреть все основные принципы науки о языке и словесном творчестве.
В 1920 Якобсон эмигрировал из России. Он уехал в Прагу в составе миссии Красного Креста. Целью ученого было совершенствование своих знаний в области чешского языка и ознакомление с последними достижениями европейской науки. Якобсон также занимался пополнением научных библиотек Москвы и Ленинграда и снабжением оставшихся на Родине коллег новейшей славистической литературой.
Пражский лингвистический кружок
В 1926 был создан Пражский лингвистический кружок, который возник благодаря содружеству чешских, словацких и русских лингвистов. В него входили В. Матезиус (см. МАТЕЗИУС Вилем) , Б. Гавранек (см. ГАВРАНЕК Богуслав) , Н.С. Трубецкой (см. ТРУБЕЦКОЙ Николай Сергеевич) , Якобсон, С.О. Карцевский (см. КАРЦЕВСКИЙ Сергей Осипович) и др. Благодаря Якобсону, были изданы «Труды» кружка. Одновременно с этим ученый активно пропагандировал идеи кружка на общелингвистических, фонологических и славистических всемирных конгрессах, где он был одним из главных докладчиков и вдохновителей дискуссий. В трудах Пражского лингвистического кружка сошлись два направления современной лингвистики: направление, связанное с именем Ф. де Соссюра (см. СОССЮР Фердинанд де) (непосредственным его учеником был Карцевский), и направление, связанное с И.А. Бодуэном де Куртенэ (см. БОДУЭН ДЕ КУРТЕНЭ Иван Александрович) , заложившим основы фонологической теории, за которым последовали Якобсон и Трубецкой.
Эмиграция в Америку
В 1938 Якобсон, скрываясь от нацистов, попал в Данию. Там он вел научные дискуссии с Л. Ельмслевым (см. ЕЛЬМСЛЕВ Луи) и другими датскими членами Копенгагенского лингвистического кружка. В это же время ученый начинал работать над изучением нивхского языка. В 1941 он переехал в Нью-Йорке. В Америке Якобсон включился в деятельность Вольной школы высших исследований, созданной французскими и бельгийскими эмигрантами. Одновременно в Нью-Йорке оказались многие ученые, эмигрировавшие из Европы. Они объединились сначала в Вольной школе высших исследований и в Колумбийском университете, потом в Нью-йоркском лингвистическом кружке, созданном в 1943. В 1949 Якобсон ушел из Колумбийского университета, приняв приглашение Гарвардского университета на должность профессора по общей лингвистике и славистике. В 1949–1967 Якобсон преподавал в этом университете. С 1957 он преподавал в Массачусетском Технологическом Институте (MIT). В этом университете он провел совместный семинар с Н.Бором (см. БОР Нильс) . С этого времени Якобсон начал ориентироваться на установление самых широких связей лингвистики с другими науками, выступая против любых форм изоляционизма. С 1956 Якобсон часто приезжал в СССР. Его доклады и лекции, его участие во многих научных съездах в Москве, Ленинграде, Тбилиси сыграли большую роль в развитии лингвистики и семиотики. Он также знакомил мировую науку с достижениями советской лингвистики. После первых же поездок в СССР в его лекциях стали звучать имена М.М. Бахтина (см. БАХТИН Михаил Михайлович) , Л.С. Выготского (см. ВЫГОТСКИЙ Лев Семенович) и др. Если бы не Якобсон, сделанное этими лингвистами не было бы известно на Западе.
Научная деятельность
Центральной темой научного поиска Якобсона было установление взаимосвязи звука и значения в языке. Он читал об этом курс лекций, изданный в книге «Шесть лекций о звуке и значении» (1976), вокруг этой проблемы часто строил свой анализ поэтики литературных произведений. В отличие от классической фонетики, изучавшей звуки сами по себе, Якобсон исследовал их с точки зрения смыслоразличительных функций в языке. Структурный анализ, примененный Якобсоном, свел фонему к набору смыслоразличительных признаков, а сами признаки упорядочил в бинарные оппозиции («Фонологические исследования» 1962, 1971). Основанная им теория получила подтверждение в выводах электроакустических и нейрофизиологических исследований. Фонологические исследования Якобсона оказали значительное влияние на этнологию (см. ЭТНОЛОГИЯ) и этнолингвистику (см. ЭТНОЛИНГВИСТИКА) . В 1952 состоялся совместный конгресс лингвистов и этнологов, результаты которого подытоживали Якобсон и К.Леви-Строс (см. ЛЕВИ-СТРОС Клод) . В дальнейшем ученый применил дихотомические противопоставления в исследованиях грамматики и типологии языков. Якобсон настаивал на использовании в лингвистике выработанных в математике способов описания структур. Такой подход он применил к анализу грамматических категорий глагола, что позволило ему создать первоначальный вариант порождающей грамматики, впоследствии подробно разработанной Н. Хомским (см. ХОМСКИЙ Аврам Ноам) . Статьи о грамматических взглядах Ф. Боаса (см. БОАС Франц) , а также о русском спряжении и о системе русских падежей, опубликованные во втором томе «Избранных сочинений» Якобсона (1971), демонстрируют эффективность метода бинарных оппозиций в языкознании и дают основы типологической классификации языков. Внимание лингвиста к историческому развитию языка отличало его от близких ему по взглядам структуралистов Ф. де Соссюра и Н. Хомского. Он воспринимал диахронию не как изолированные изменения, а как системные сдвиги. Типологическое языкознание стало заниматься сходством между географически близкими языками независимо от их генеалогических отношений. К этой области относится целый ряд работ Якобсона о языковых союзах, в частности, статья «Звуковые особенности, связывающие идиш с его славянским окружением» (1953). Наряду с собственно лингвистическими исследованиями Якобсон занимался проблемами, пограничными для ряда дисциплин (языкознание и психиатрия, языкознание и философия), применяя методы и достижения точных наук. К этой области относится его книга «Исследования детского языка и афазии (см. АФАЗИЯ) » (1941, 1963), в ней он пользовался термином «код», заимствованным из теории информации, и затрагивал проблему соотношения языка и мозга. К этой теме он возвращался и в последних своих работах, посвященных особенностям языка при шизофрении (например, «Гельдерлин (см. ГЕЛЬДЕРЛИН Фридрих) , Клее (см. КЛЕЕ Пауль) , Брехт (см. БРЕХТ Бертольт) », 1976).
Общесемиотический подход характеризует его исследования поэтики, фольклора, а также сравнительной мифологии. Занимаясь поэтикой отдельных авторов (У. Шекспира (см. ШЕКСПИР Уильям) , Ш. Бодлера (см. БОДЛЕР Шарль) , А. Блока (см. БЛОК Александр Александрович) ) или раннеславянской поэзией, ученый анализировал поэтические структуры с точки зрения функционирования в них грамматических форм. Сравнительное изучение славянской и других индоевропейских мифологий Якобсон обогатил методами лингвистики и структурной антропологии.

Энциклопедический словарь . 2009 .

Смотреть что такое "Якобсон Роман Осипович" в других словарях:

Якобсон, Роман Осипович - Роман Осипович Якобсон. ЯКОБСОН (Jakobson) Роман Осипович (1896 1982), российский и американский языковед, литературовед. С 1921 за границей, с 1941 в США. Один из основателей Московского, Пражского, Нью Йоркского лингвистических кружков, один из … Иллюстрированный энциклопедический словарь

- [р. 11(23).10.1896, Москва], русский и американский языковед, литературовед. Окончил Лазаревский институт восточных языков (1914) и Московский университет (1918). С 1921 за границей. Профессор Гарвардского университета и Массачусетсского… … Большая советская энциклопедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Якобсон. Роман Осипович Якобсон Роман Якобсон Дата рождения … Википедия

Роман Осипович Якобсон Роман Якобсон, 1941 Дата рождения: 11 (23) октября 1896 Место рождения: Москва, Россия Дата смерти: 18 июля 1982 Место смерти: Бостон, США … Википедия

- (1896 1982), русский лингвист, идеи которого оказали влияние на другие науки: литературоведение, антропологию, неврологию, историю русской культуры. Родился 11 октября 1896 в Москве. Будучи студентом Московского университета, основал Московский… … Энциклопедия Кольера

ЯКОБСОН Роман Осипович - (11(23). 10.1896, Москва 18.7.1982, Кембридж, Массачусетс) филолог, лингвист, литературовед, семиотик, культуролог. Один из основателей Московского, Пражского, Нью Йоркского лингвистических кружков, Общества изучения поэтического языка… … Русская Философия. Энциклопедия

- (Jakobson). Род. 1896, ум. 1982. Языковед, литературовед. Стоял у истоков структурализма в языкознании и литературоведении. Автор трудов по общему языкознанию, славянским языкам, поэтике. В 1921 г. покинул Россию … Большая биографическая энциклопедия

ЯКОБСОН, РОМАН ОСИПОВИЧ (1896–1982), русский лингвист, идеи которого оказали влияние на другие науки: литературоведение, антропологию, неврологию, историю русской культуры. Родился 11 (23) октября 1896 в Москве . Будучи студентом Московского университета, основал Московский лингвистический кружок. В 1920 был одним из организаторов Пражского лингвистического кружка. Вынужденный эмигрировать в 1939, читал лекции в Копенгагене, Осло и Упсале; в 1941 переехал в США . В 1949–1967 преподавал в Гарвардском университете. До конца жизни работал в Массачусетском технологическом институте.

Первой значительной работой Якобсона было исследование особенностей языка поэта-футуриста Велимира Хлебникова (1919). Противопоставляя поэтический язык языку естественному, Якобсон провозгласил, что «поэзия есть язык в эстетической функции» и поэтому «безразлична в отношении описываемого ею объекта». Этот тезис лег в основу эстетики раннего русского формализма, перевернувшего традиционное соотношение формы и содержания в литературном произведении. В более поздней статье (1928), написанной в соавторстве с Ю.Н.Тыняновым , говорится, что, хотя литературоведение оперирует собственными внутренними законами, эти законы должны быть соотнесены с другими областями культуры – политикой, экономикой, религией и философией.

В исследовании, посвященном сопоставлению русской и чешской систем стихосложения (1923), Якобсон сосредоточивает внимание на звуковых сегментах слов, именуемых фонемами, которые не имеют собственного значения, но их последовательности являются важнейшим средством выражения значений в языке. Интерес к звуковой стороне языка привел Якобсона к созданию (при участии Н.С.Трубецкого) новой отрасли лингвистики – фонологии, предметом которой являются дифференциальные признаки звуков, из которых состоят фонемы. Якобсон установил 12 бинарных акустических признаков, составляющих фонологические оппозиции, которые, по его утверждению, являются языковыми универсалиями, лежащими в основе любого языка. Метод структурного анализа в терминах бинарных оппозиций оказал большое влияние на антрополога Клода Леви-Строса ; применение его Леви-Стросом при анализе мифа положило начало французскому структурализму.

Основы еще одного нового направления в науке – нейролингвистики – заложены в работе Якобсона об афазии (1941), в которой он связывает нарушения речи с данными неврологии о структуре мозга. Это исследование обеспечило физиологическое обоснование его учению о метафоре (оси комбинации) и метонимии (оси селекции) как о двух основных противопоставленных друг другу способах упорядочения языковых единиц, определяющих также различие между поэзией и прозой. Это противопоставление вскоре стало неотъемлемой частью терминологического аппарата современного литературоведения.

В сфере интересов Якобсона находилось также литературоведение. Ему принадлежит монументальное исследование славянской эпической поэзии. Работы о русской и чешской литературе показывают под новым углом зрения творчество Пушкина , Пастернака , Маяковского и других писателей, а также такие литературные направления, как футуризм и символизм. Многие работы Якобсона последних лет посвящены «грамматике поэзии», т.е. функционированию грамматических категорий в поэтических произведениях. Якобсон был одним из основоположников теории коммуникации. Умер Якобсон в Бостоне 18 июля 1982.

Биография

Москва

Роман Якобсон родился в Москве, одним из трёх сыновей в еврейской семье инженера-химика и купца I гильдии , выпускника Рижского политехникума Иосифа (Осипа) Абрамовича Якобсона (родом из Австро-Венгрии) и его жены Анны Яковлевны Якобсон, урождённой Вольперт (уроженки Риги) . В 1914 окончил гимназию при и поступил на отделение славянской филологии историко-филологического факультета Московского университета , который окончил в 1918. В 1915 стал одним из основателей Московского лингвистического кружка и оставался его председателем до 1920. В 1918-1920 работал в Московском университете.

Одним из наиболее близких друзей Р. О. Якобсона был Маяковский , познакомивший его с творчеством Хлебникова и высоко ценивший его статью об этом поэте. Маяковский упоминает о Якобсоне в стихотворении «Товарищу Нетте» и очерке «Ездил я так». В свою очередь, Якобсон написал на смерть Маяковского статью «О поколении, растратившем своих поэтов».

Чехословакия

В 1926 стал одним из основателей Пражского лингвистического кружка , занимал в нём должность вице-президента. Тогда же стал посредником между чехословацким и советским правительствами, когда последнее заставляло Прагу немедленно признать СССР под угрозой санкций .

В 1930 защитил докторскую диссертацию в Немецком университете в Праге (тема: Über den Versbau der serbokroatischen Volksepen ). В 1931 переехал в Брно , преподавал в университете имени Масарика русскую филологию и древнечешскую литературу - в 1933-1934 ассистент, в 1934-1937 приглашённый профессор, в 1937-1939 доцент. В 1937 получил чехословацкое гражданство. Участвуя в международных научных конференциях и конгрессах, много ездил по Европе; эти поездки оплачивал чехословацкий МИД.

В 1930-е годы Якобсон примыкал к евразийству , один из лидеров евразийства Н. С. Трубецкой был его ближайшим единомышленником в лингвистике и корреспондентом, а другой - П. Н. Савицкий - крёстным отцом Якобсона, принявшего православие в 1938 году.

Скандинавия

9 апреля 1940 года, едва услышав объявление о нацистском вторжении в Норвегию, Якобсоны, не заехав даже домой за документами, бежали к шведской границе и въехали в Швецию 23 апреля в качестве беженцев. Там Якобсон преподавал в университете Уппсалы .

США

1942-1946 - профессор общей лингвистики в Вольной школе высших исследований (англ. ) , своего рода французском университете, организованном французским и бельгийским правительствами в изгнании.

1943-1946 - также приглашённый профессор лингвистики в Колумбийском университете . Одновременно исполнял обязанности сотрудника чехословацкой военной разведки в США .

1944 - стал одним из основателей Нью-Йоркского лингвистического кружка (англ. ) и его журнала Word (англ. ) .

1946 - в Колумбийском университете организована кафедра чехословаковедения (Chair of Czekoslovak Studies ), где Якобсон работал со дня основания, но в 1949 принял решение оставить университет из-за постоянных обвинений в прокоммунистических симпатиях.

1949-1965 - профессор славянских языков и литературы Гарвардского университета (с 1965 Professor Emeritus ).

В 1948 опубликовал обстоятельное опровержение гипотезы Андре Мазона о поддельности «Слова о полку Игореве ». Научная дискуссия вокруг публикации столкнулась с некоторыми политическими трудностями (особенно во Франции), поскольку, по словам Якобсона, «многие не верят Мазону, но считают его развенчание русской культурной традиции удобным орудием в антикоммунистической кампании» . В Колумбийском университете студенты распространяли листовки, обвиняющие Якобсона в поддержке коммунистической линии в его книге о «Слове» .

В 1959 основал журнал International Journal of Slavic Linguistics and Poetics и стал его главным редактором.

18 июля 1982 года умер у себя дома в Кембридже (Массачусетс) . Похоронен на кладбище Маунт-Обёрн . На его надгробии написано по-русски, в латинской транскрипции: «russkij filolog».

Поездки в СССР

• 1956, 17-25 мая. По приглашению АН СССР участвовал в заседании в Москве по подготовке IV Международного съезда славистов.
• 1958, 1-10 сентября. Участник IV Международного съезда славистов в Москве.
• 1962, 1-10 октября. Участвовал в заседании Международного комитета славистов в Москве
• 1964, 3-10 августа. Участник VII Международного конгресса этнологических и антропологических наук в Москве.
• 1966, 4 августа-8 сентября. Участник XVIII Международного конгресса по психологии (Москва), Международного семинара по производству и восприятию речи (Ленинград), Летней школы по семиотике (Тарту), торжеств по случаю 800-летия Шота Руставели (Тбилиси). Прочитал лекции в , в , в .
• 1967, 17-24 августа.
• 1979, 29 сентября-4 октября. Участник II Международного симпозиума по проблемам бессознательного в Тбилиси.

Семья

Брат - историк, политолог и библиограф Сергей Осипович Якобсон ( -), директор отдела славистики и Центральной Европы Библиотеки Конгресса США (его вторая жена - радиоведущая «Голоса Америки» Елена Александровна Якобсон , -) .

Другой брат, Михаил Якобсон, был депортирован из Франции во время немецкой оккупации и погиб в концлагере.

Жёны

Вклад в науку

Своей активной деятельностью в любом месте пребывания (Москва, Прага , Нью-Йорк) Р. О. Якобсон внёс существенный (а иногда и решающий не только в национальном, но и в общемировом масштабе) вклад в развитие лингвистики как науки. Один из основоположников структурализма в языкознании и литературоведении . Некоторые его труды представляют большой интерес для психолингвистики .

Первой значительной работой Якобсона было исследование особенностей языка поэта-футуриста Велимира Хлебникова (1919). Противопоставляя поэтический язык естественному, Якобсон провозгласил, что «поэзия есть язык в эстетической функции» и поэтому «безразлична в отношении описываемого ею объекта ». Этот тезис лёг в основу эстетики раннего русского формализма , перевернувшего традиционное соотношение формы и содержания в литературном произведении. В более поздней статье (1928), написанной в соавторстве с Ю. Н. Тыняновым , говорится, что, хотя литературоведение оперирует собственными внутренними законами, эти законы должны быть соотнесены с другими областями культуры - политикой, экономикой, религией и философией.

В исследовании, посвящённом сопоставлению русской и чешской систем стихосложения (1923), Якобсон сосредоточивает внимание на звуковых сегментах слов, именуемых фонемами , которые не имеют собственного значения, но их последовательности являются важнейшим средством выражения значений в языке. Интерес к звуковой стороне языка привёл Якобсона к созданию (при участии Н. С. Трубецкого) новой отрасли лингвистики - фонологии , предметом которой являются дифференциальные признаки звуков, из которых состоят фонемы. Якобсон установил 12 бинарных акустических признаков, составляющих фонологические оппозиции, которые, по его утверждению, являются языковыми универсалиями, лежащими в основе любого языка.

Метод структурного анализа в терминах бинарных оппозиций оказал большое влияние на антрополога Клода Леви-Стросса ; применение его Леви-Строссом при анализе мифа положило начало французскому структурализму. Якобсон, наряду с Леви-Строссом, является автором идеи возникновения языка как комбинации жестов и выкриков, которые превратились в фонемы .

Основы ещё одного нового направления в науке - нейролингвистики - заложены в работе Якобсона об афазии (1941), в которой он связывает нарушения речи с данными неврологии о структуре мозга. Это исследование обеспечило физиологическое обоснование его учению о метафоре (оси селекции) и метонимии (оси комбинации) как о двух основных противопоставленных друг другу способах упорядочения языковых единиц, определяющих также различие между поэзией и прозой . Данное противопоставление вскоре стало неотъемлемой частью терминологического аппарата литературоведения.

Почётные звания и степени

• Действительный член Датской королевской академии наук (1949), Американской академии искусств и наук (1950), Сербской академии наук (1955), Польской академии наук (1959)
• Член-корреспондент Финно-угорского общества в Хельсинки (1949), Британской академии (1974)
• Почётный член Общества изучения мифологии «Теоноя» в Брюсселе (1950), Международной фонетической ассоциации (1951), Ирландской королевской академии (1961), Американской ассоциации арменистики (1964), Академии афазии (1968), Итальянской ассоциации изучения семиотики (1972), Королевского антропологического института Великобритании и Ирландии (1974), Общества Марка Твена (1977), Ассоциации современных языков (1978), Нью-Йоркской академии наук (1978)
• Иностранный член Королевской Нидерландской академии наук и литературы (1960), Финского научного общества (1977)
• Член Филологического общества в Лондоне (1950), Акустического общества Америки (1951), Международного комитета славистов (1955), Научного комитета Всемирной психиатрической ассоциации (1964)
• Почётный доктор Кембриджского университета (1961), Мичиганского университета (1963), Университета Нью-Мексико (1966), Университета Гренобля (1966), Университета Ниццы (1966), Римского университета (1967), Йельского университета (1967), Карлова университета в Праге (1968), Университета имени Пуркине в Брно (1968), Загребского университета (1969), Университета штата Огайо (1970), Тель-Авивского университета (1974), Гарвардского университета (1975), Колумбийского университета (1976), Копенгагенского университета (1979), Рурского университета (1980), Джорджтаунского университета (1980), Брандейского университета (1981), Оксфордского университета (1981)
• Президент Лингвистического общества Америки (1956)
• Вице-президент Международной ассоциации современных славянских языков и литератур в Париже (1952),