Жизнь крестьян в России к началу XX века. Как жили крепостные крестьяне на руси

Крестьяне были основным и наиболее многочисленным сословием России. Именно на них держалась вся хозяйственная жизнь государства, поскольку крестьяне были не только гарантом выживания страны (снабжали её всем необходимым), но и являлись главным податным, то есть налогооблагаемым сословием. В хозяйстве крестьянина все обязанности были чётко распределены. Мужчины занимались работой в поле, ремёслами, охотой, рыбной ловлей. Женщины вели домашнее хозяйство, ухаживали за скотом, огородом, занимались рукоделием. В летнее время крестьянки помогали и в поле. Детей тоже с детства приучали к работе. Примерно с 9 лет мальчика начинали учить ездить верхом на лошади, загонять на двор скотину, стеречь лошадей ночью, а в13 лет – боронить поле, пахать, брали на сенокос. Постепенно их приучали также владеть косой, топором, сохой. К 16 годам мальчик уже становился работником. Он владел ремёслами и мог сплести неплохие лапти. Девочка с 7 лет начинала заниматься рукоделием. В 11 лет она уже умела прясть, в 13 – вышивать, в 14 – шить рубахи, в 16 – уже ткать. Над теми, кто не овладел мастерством в определённом возрасте, насмехались. Мальчиков, не умевших плести лапти, дразнили «безлапотниками», а девочек. Не научившихся прясть, – «непряхами». Всю одежду крестьяне также делали дома, отсюда и её название –– домотканая. Иногда, когда крестьянин работал, детали его одежды затягивало в ткацкий станок, например, просак – станок для кручения верёвок. Человек оказывался в неудобном положении. Отсюда и поговорка «попасть впросак» – т.е. в неудобное положение. Русские рубахи были широкими и длинными. Почти до колен. Чтобы в рубахе было удобно работать, под мышками выкраивали ластовицы – специальные заменяемые детали, которые не мешают движениям рук в рукавах, собирают пот и могут быть заменены. На плечах, груди и спине рубахи пришивали подоплёку – подкладку, которую так же можно было заменить. Основным видом верхней одежды был кафтан из сукна. Делали его на подкладке и застёгивали спереди на крючки или медные пуговицы. Кроме кафтанов крестьяне носили поддёвки, зипуны, а зимой – овчинные тулупы до пят и валяные шапки.

Крестьянки одевались в рубахи, сарафаны, понёвы – юбки из сукна, которые завязывались у пояса. На голове девушки носили повязку в виде широкой ленты. Замужние женщины тщательно убирали волосы под кички и кокошники : «опростоволоситься» означало опозориться. На плечи накидывали душегреи – широкие и короткие кофты без рукавов, похожие на расклешенную юбку. Всю одежду крестьянки украшали вышивкой.

В крестьянском доме всё было продумано до мелочей. Жилище крестьянина было приспособлено к его образу жизни. Оно состояло из холодных помещений – клети и сеней и тёплого – избы . Сени соединяли холодную клеть и тёплую избу, хозяйственный двор и дом. В них крестьяне хранили своё добро. А в тёплое время года спали. В доме обязательно были подклёт или подпол – холодное помещение для хранения съестных припасов. Центральное место в доме занимала печь. Чаще всего печь топили «по чёрному», т.е. потолков не было, а дым выходил в окошко под самой крышей. Такие крестьянские избы назывались курными . Печь с трубой и изба с потолком – атрибут бояр, дворян и вообще зажиточных людей. Однако и в этом были свои плюсы. В курной избе все стены были закопченными, такие стены дольше не гниют, изба могла служить сотню лет, да и дров печь без трубы «съедала» гораздо меньше. Печь в крестьянской избе любили все: она кормила вкусной, пропаренной, ни с чем не сравнимой едой. Печь грела дом, на печи спали старики. Но более всего времени проводила около печи хозяйка дома. Угол около устья печи называли – бабий кут – женский угол. Здесь хозяйка готовила пищу, здесь был шкаф для хранения кухонной посуды – посудник . Другой угол напротив окна и около двери был мужским. Здесь стояла лавка, на которой хозяин работал, а иногда и спал. Под лавкой хранили крестьянское добро. Между печью и боковой стеной под потолком настилали полати ­­ ­­­– место, где спали дети, сушили лук, горох. Специальное железное кольцо вставлялось в центральную балку потолка избы, к нему крепилась детская люлька. Крестьянка, сидя за работой на лавке, вставляла ногу в петлю люльки и качала её. Чтобы не было пожара, там, где горела лучина, обязательно на полу ставили ящик с землёй, куда летели искры.

Главным углом крестьянского дома был красный угол: здесь висела особая полочка с иконами – божница , под ней стоял обеденный стол. Это почётное место в крестьянской избе всегда располагалось по диагонали от печи. Входивший в избу человек обязательно устремлял взгляд в этот угол, снимал шапку, крестился и кланялся на иконы. И только потом здоровался.

Вообще крестьяне были глубоко верующими людьми, впрочем, как и все другие сословия в Русском государстве. Само слово «крестьянин» является видоизмененным от «христианин». Большое значение крестьянские семьи уделяли церковной жизни ­– молитвам: утренним, вечерним, до и после еды, перед и после любого дела. Регулярно крестьяне посещали церковь, особенно старательно зимой и осенью, когда были свободны от хозяйственных тягот. В семьях строго соблюдали посты. Особую любовь проявляли к иконам: их бережно хранили и передавали из поколения в поколение. Божницу украшали вышитыми полотенцами – рушниками . Русские крестьяне, искренне веровавшие в Бога, не могли плохо работать на земле, которую считали божьим творением. В русской избе практически всё было сделано руками самих крестьян. Мебель была самодельная, деревянная, нехитрой конструкции: стол в красном углу по числу едоков, лавки, прибитые к стенам, переносные скамьи, сундуки, в которых хранилось добро. По этой причине их часто обивали железными полосами и закрывали на замки. Чем больше было сундуков в доме, тем богаче считалась крестьянская семья. Крестьянская изба отличалась чистотой: уборку делали тщательно и регулярно, занавески и рушники меняли часто. Рядом с печкой в избе всегда был рукомойник – глиняный кувшин с двумя носиками: с одной стороны воду наливали, с другой – выливали. Грязная вода собиралась в лохань – специальное деревянное ведро. Вся посуда в крестьянском доме была деревянной, и только горшки и некоторые миски глиняными. Глиняную, посуду покрывали простой глазурью, деревянную украшали росписью и резьбой. Многие из ковшей, чашек, мисок, и ложек сегодня находятся в музеях России.

Русские крестьяне были чуткими к чужой беде. Живя общиной – миром , они очень хорошо знали, что такое взаимопомощь и взаимовыручка. Русские крестьяне были милосердны: они старались помочь пострадавшему слабому, нищему. Не дать краюху хлеба и не пустить на ночлег страдающего человека считалось большим грехом. Часто мир направлял топить печи, готовить еду, ухаживать за скотом в семьи, где все были больны. Если в какой либо семье сгорел дом, мир ему помогал срубить деревья, вывезти брёвна и построить дом. Выручить, не покинуть в беде – было в порядке вещей.

Крестьяне считали, что труд благословен Богом. В повседневной жизни это проявлялось в пожеланиях работнику: «Бог в помощь!», «Помогай Господь!». Тружеников крестьяне очень ценили. И, напротив, в крестьянской системе ценностей осуждалась лень, ведь работа часто являлась смыслом всей их жизни. Про лентяев говорили, что они «бьют баклуши». Баклушами в то время называли деревянные плахи, из которых делали ложки и другую деревянную посуду. Заготовление баклуш считалось простым, лёгким, несерьёзным делом. То есть лень в современном понимании как форма полного безделья даже не могла быть представлена в то время. Универсальная, отточенная веками, форма быта крестьян, окончательно сформированная именно в эту культурную эпоху стала наиболее устойчивой в русской культуре, пережила различные периоды и окончательно исчезла (была уничтожена) только в двадцатые – тридцатые годы прошлого века.

Право. В период его становления (XI-XV вв.) зависимость крестьян от помещиков выражалась в уплате дани, выполнении работ по требованию помещика, но оставляла достаточно возможностей для вполне приемлемой жизни и его семьи. Начиная с XVI века, положение крепостных становилось все более тяжелым.

К XVIII веку они уже мало чем отличались от рабов. Работа на помещика занимала шесть дней в неделю, лишь ночью и в один оставшийся день мог обработать свой участок земли, чем и кормил свою семью. Поэтому крепостных ожидал весьма скудный набор продуктов, бывали и голодные времена.

По большим праздникам устраивались гуляния. Этим ограничивались развлечения и отдых крепостных. Дети крестьян в большинстве случаев образования получить не могли, и в будущем их ожидала судьба родителей. Одаренных детей забирали на обучение, они в дальнейшем составляли крепостные , становились музыкантами, художниками, но отношение к крепостным было одинаковым, какую бы работу для хозяина они не выполняли. Они обязаны были выполнять любое требование хозяина. Их имущество, и даже дети были в полном распоряжении помещиков.

Все свободы, которые на первых порах оставались у крепостных, были утрачены. Причем инициатива их отмены исходила от государства. В конце XVI века крепостных лишили возможности перехода к , которая предоставлялась раз в год на Юрьев день. В XVIII веке помещикам разрешили за проступки ссылать крестьян на каторгу без суда, установили запрет на подачу жалоб крестьянами на своего хозяина.

С этого времени положение крепостных приблизилось к положению скота. Их наказывали за любую провинность. Помещик мог продать, разлучить с семьей, избить, да и убить своего крепостного. В некоторых господских усадьбах творились , с трудом поддающиеся осмыслению современного человека. Так, в усадьбе Дарьи Салтыковой хозяйка истязала и убивала самыми изощренными способами сотни крепостных. Это был один из немногих случаев, когда под угрозой восстания власть вынуждена была привлечь помещицу к ответственности. Но такие показательные судебные процессы не изменили общего хода ситуации. Жизнь крепостного крестьянина оставалась бесправным существованием, наполненным изнурительным трудом и постоянным страхом за свою жизнь и жизнь своей семьи.

Само название «крестьянин» тесно связано с религией, оно происходит от «христианин» - человек верующий. Люди в деревнях всегда жили по особым традициям, соблюдая религиозные и моральны нормы. Быт, особенности житейского уклада создавались сотнями лет и передавались от родителей к детям.

Инструкция

Большинство крестьян на Руси жили в полуземлянках или рубленных избах. Это было небольшое помещение, где размещалась вся семья, где зимой укрывался скот. Всего в доме было 2-3 окна, и те маленькие, чтобы сохранять тепло. Главным в доме был « угол», где располагался иконостас. Божница могла состоять из одной или нескольких, также рядом стояла лампадка с маслом и священные писания с молитвами. В противоположном углу располагалась печь. Она была источником тепла и местом, где готовилась еда. Топили ее по черному, весь дым оставался в помещении, но зато было тепло.

Дом не принято было делить на комнаты, все размещались в одном помещении. Часто семьи были большими, многие дети спали на полу. Обязательно в доме был большой стол для всей семьи, где за едой собирались все домочадцы.

Основное время крестьяне проводили за работой. Летом сажали овощи, фрукты, злаки, ухаживали за ними, чтобы большой урожай. Также заводили скот, почти в каждой семье были куры. Зимой животных при сильных морозах пускали в дом, чтобы сохранить им жизнь. В холодное время мужчины ремонтировали предметы

Читая такие "ужасы" крестьянской жизни до революции, многие могут сказать, что это большевистская агитация.

Для того, чтобы подтвердить или опровергнуть такие заявления, необходимо представлять свидетельства современников.

Свидетелем жизни дореволюционных крестьян является, например, граф Л.Н. Толстой (цитаты из Полного собрания сочинений в 90 томах, академическое юбилейное издание, том 29):

«В первой деревне, в которую я приехал, - Малой Губаревке, на 10 дворов было 4 коровы и 2 лошади; два семейства побирались, и нищета всех жителей была страшная.

Таково же почти, хотя и несколько лучше, положение деревень: Большой Губаревки, Мацнева, Протасова, Чапкина, Кукуевки, Гущина, Хмелинок, Шеломова, Лопашина, Сидорова, Михайлова Брода, Бобрика, двух Каменок.

Во всех этих деревнях хотя и нет подмеси к хлебу, как это было в 1891-м году, но хлеба, хотя и чистого, дают не вволю. Приварка - пшена, капусты, картофеля, даже у большинства, нет никакого. Пища состоит из травяных щей, забеленных, если есть корова, и незабеленных, если ее нет, - и только хлеба. Во всех этих деревнях у большинства продано и заложено всё, что можно продать и заложить.

Из Гущина я поехал в деревню Гневышево, из которой дня два тому назад приходили крестьяне, прося о помощи. Деревня эта состоит, так же как и Губаревка, из 10 дворов. На десять дворов здесь четыре лошади и четыре коровы; овец почти нет; все дома так стары и плохи, что едва стоят. Все бедны, и все умоляют помочь им. "Хоть бы мало-мальски ребята отдыхали", -- говорят бабы. "А то просят папки (хлеба), а дать нечего, так и заснет не ужинаючи".

Я знаю, что тут есть доля преувеличения, но то, что говорит тут же мужик в кафтане с прорванным плечом, уже наверное не преувеличение, а действительность.

"Хоть бы двоих, троих с хлеба спихнуть, -- говорит он. -- А то вот свез в город последнюю свитку (шуба уж давно там), привез три пудика на восемь человек -- надолго ли! А там уж и не знаю, что везти...". Я попросил разменять мне три рубля. Во всей деревне не нашлось и рубля денег.

Есть статистические исследования, по которым видно, что русские люди вообще недоедают на 30% того, что нужно человеку для нормального питания; кроме этого, есть сведения о том, что молодые люди черноземной полосы последние 20 лет всё меньше и меньше удовлетворяют требованиям хорошего сложения для воинской повинности; всеобщая же перепись показала, что прирост населения, 20 лет тому назад, бывши самым большим в земледельческой полосе, всё уменьшаясь и уменьшаясь, дошел в настоящее время до нуля в этих губерниях.»

«Нищета же в этой деревне, положение построек (половина деревни сгорела прошлого года), одежд женщин и детей и отсутствие всякого хлеба, кроме как у двух дворов, ужасно. Большей частью испекли последний раз хлебы с лебедой и доедают их -- осталось на неделю или около того. Вот деревня Крапивенского уезда. Дворов 57, из них в 15-ти хлеба и картофеля, рассчитывая на проданный овес купить ржи, хватит средним числом до ноября. Овса многие совсем не сеяли за неимением семян прошлого года. 20 дворам хватит до февраля. Все едят очень дурной хлеб с лебедой. Остальные прокормятся. Распродается и отдается задаром весь скот и ожигаются постройки на топливо, мужики сами поджигают свои дворы, чтобы получить страховые. Уже были случаи голодной смерти.

Здесь [в деревне Богородицкого уезда] положение бедствующих уже в прежние года, не сеявших овес, опустившихся дворов еще хуже. Здесь доедают уже последнее. Уже теперь нечего есть, и в одной деревне, к[оторую] я осматривал, половина дворов уехала на лошадях в даль побираться. Точно так же же у богатых, составляющих везде около 20%, много овса и других ресурсов, но кроме того в этой деревне живут безземельные солдатские дети. Целая слободка этих жителей не имеет земли и всегда бедствует, теперь же находится при дорогом хлебе и при скупой подаче милостыни в страшной, ужасающей нищете.

Из избушки, около которой мы остановились, вышла оборванная грязная женщина и подошла к кучке чего-то, лежащего на выгоне и покрытого разорванным и просетившимся везде кафтаном. Это один из ее 5-х детей. Трехлетняя девочка больна в сильнейшем жару чем-то в роде инфлуэнцы. Не то что об лечении нет речи, но нет другой пищи, кроме корок хлеба, которые мать принесла вчера, бросив детей и сбегав с сумкой за побором. И нет более удобного места для больной, как здесь на выгоне в конце сентября, потому что в избушке с разваленной печью хаос и ребята. Муж этой женщины ушел с весны и не воротился. Таковы приблизительно многие из этих семей. Но и у наделенных землей крестьян, принадлежащих к разряду опустившихся, не лучше.

Нам, взрослым, если мы не сумасшедшие, можно, казалось бы, понять, откуда голод народа.

Прежде всего он -- и это знает всякий мужик-- он
1) от малоземелья, оттого, что половина земли у помещиков и купцов, которые торгуют и землями и хлебом.
2) от фабрик и заводов с теми законами, при которых ограждается капиталист, но не ограждается рабочий.
3) от водки, которая составляет главный доход государства и к которой приучили народ веками.
4) от солдатчины, отбирающей от него лучших людей в лучшую пору и развращающей их.
5) от чиновников, угнетающих народ.
6) от податей.
7) от невежества, в котором его сознательно поддерживают правительственные и церковные школы.»

«Заработная плата доведена до минимума. Полная обработка десятины, начиная от первой пахоты и кончая свозом скошенного и связанного хлеба на помещичье гумно, стоит 4 р. за десятину в 2400 кв. саж. и 6 руб. за десятину в 3200 кв. саж. Поденная плата от 10--15 коп. в сутки.

Чем дальше в глубь Богородицкого уезда и ближе к Ефремовскому, тем положение хуже и хуже. На гумнах хлеба или соломы все меньше и меньше, и плохих дворов все больше и больше. На границе Ефремовского и Богородицкого уездов положение худо в особенности потому, что при всех тех же невзгодах, как и в Крапивенском и Богородицком уездах, при еще большей редкости лесов, не родился картофель. На лучших землях не родилось почти ничего, только воротились семена. Хлеб почти у всех с лебедой. Лебеда здесь невызревшая, зеленая. Того белого ядрышка, которое обыкновенно бывает в ней, нет совсем, и потому она не съедобна. Хлеб с лебедой нельзя есть один. Если наесться натощак одного хлеба, то вырвет. От кваса же, сделанного на муке с лебедой, люди шалеют.

Подхожу к краю деревни на этой стороне. Первая изба -- не изба, а четыре каменные, серого камня, смазанные на глине стены, прикрытые потолочинами, на которых навалена картофельная ботва. Двора нет. Это жилье первой семьи. Тут же, спереди этого жилища, стоит телега, без колес, и не за двором, где обыкновенно бывает гумно, а тут же перед избой расчищенное местечко, ток, на котором только что обмолотили и извеяли овес. Длинный мужик в лаптях лопатой и руками насыпает из вороха в плетеную севалку чисто отвеянный овес, босая баба лет 50-ти, в грязной, черной, вырванной в боку рубахе, носит эти севалки, ссыпает в телегу без колес и считает. К бабе жмется, мешая ей, в одной серой от грязи рубахе, растрепанная девочка лет семи. Мужик -- кум бабе, он пришел помочь ей извеять и убрать овес. Баба -- вдова, муж ее умер второй год, а сын в солдатах на осеннем ученье, невестка в избе с двумя своими малыми детьми: один грудной, на руках, другой лет двух сидит на лавке.

Весь урожай настоящего года -- в овсе, который уберется весь в телегу, четверти четыре. От ржи, за посевом, остался аккуратно прибранным в пуньке мешок с лебедой, пуда в три. Ни проса, ни гречи, ни чечевицы, ни картошек не сеяли и не садили. Хлеб испекли с лебедой -- такой дурной, что есть нельзя, и в нынешний день баба утром сходила побираться в деревню, верст за восемь. В деревне этой праздник, и она набрала фунтов пять кусочков без лебеды пирога, которые она показывала мне. В лукошке было набрано корок и кусочков в ладонь, фунта 4. Вот все имущество и все видимые средства пропитания.

Другая изба такая же, только немного лучше покрыта и есть дворишко. Урожай ржи такой же. Такой же мешок лебеды стоит в сенях и представляет амбары с запасами. Овса в этом дворе не сеяли, так как не было семян весной; картофелю три четверти, и есть пшена две меры. Рожь, какая осталась от выдачи на семена, баба испекла пополам с лебедой и теперь доедают. Осталось полторы ковриги. У бабы четверо детей и муж. Мужа в то время, как я был в избе, не было дома, -- он клал избу, каменную на глине у соседа-мужика через двор.

Третья изба такая же, как и первая, без двора и крыши, положение такое же.

Бедность всех трех семей, живущих тут, такая же полная, как и в первых дворах. Ржи ни у кого нет. У кого пшенца пуда два, у кого картошек недели на две. Хлеб, испеченный с лебедой из ржи, выданной на семена, у всех есть еще, но хватит не надолго.

Народ почти весь дома: кто мажет избу, кто перекладывает, кто сидит, ничего не делая. Обмолочено все, картофель выкопан.

Такова вся деревня в 30 дворов, за исключением двух семей, которые зажиточны.»

У С.Г. Кара-Мурзы в книге "Советская цивилизация" тоже есть свидетельства современников:

«Ученый-химик и агроном А.Н.Энгельгардт, который работал в деревне и оставил подробнейшее фундаментальное исследование «Письма из деревни»:

«В статье П.Е.Пудовикова «Хлебные избытки и народное продовольствие» в журнале «Отечественные записки» 1879, № 10 автор, на основании статистических данных, доказывал, что мы продаем хлеб не от избытка, что мы продаем за границу наш насущный хлеб, необходимый для собственного нашего пропитания... Многих поразил этот вывод, многие не хотели верить, заподозревали верность цифр, верность сведений об урожаях, собираемых волостными правлениями и земскими управами... Тому, кто знает деревню, кто знает положение и быт крестьян, тому не нужны статистические данные и вычисления, чтобы знать, что мы продаем хлеб за границу не от избытка... В человеке из интеллигентного класса такое сомнение понятно, потому что просто не верится, как это так люди живут, не евши. А между тем это действительно так. Не то, чтобы совсем не евши были, а недоедают, живут впроголодь, питаются всякой дрянью. Пшеницу, хорошую чистую рожь мы отправляем за границу, к немцам, которые не будут есть всякую дрянь... Но мало того, что мужик ест самый худший хлеб, он еще недоедает. Американец продает избыток, а мы продаем необходимый насущный хлеб. Американец-земледелец сам есть отличный пшеничный хлеб, жирную ветчину и баранину, пьет чай, заедает обед сладким яблочным пирогом или папушником с патокой. Наш же мужик-земледелец есть самый плохой ржаной хлеб с костерем, сивцом, пушниной, хлебает пустые серые щи, считает роскошью гречневую кашу с конопляным маслом, об яблочных пирогах и понятия не имеет, да еще смеяться будет, что есть такие страны, где неженки-мужики яблочные пироги едят, да и батраков тем же кормят. У нашего мужика-земледельца не хватает пшеничного хлеба на соску ребенку, пожует баба ржаную корку, что сама ест, положит в тряпку – соси».

Надо отметить, что достоверная информация о реальной жизни крестьян доходила до общества от военных. Они первыми забили тревогу из-за того, что наступление капитализма привело к резкому ухудшению питания, а затем и здоровья призывников в армию из крестьян. Будущий главнокомандующий генерал В.Гурко привел данные с 1871 по 1901 г. и сообщил, что 40% крестьянских парней впервые в жизни пробуют мясо в армии. Генерал А.Д.Нечволодов в известной книге От разорения к достатку (1906) приводит данные из статьи академика Тарханова Нужды народного питания в Литературном медицинском журнале (март 1906), согласно которым русские крестьяне в среднем на душу населения потребляли продовольствия на 20,44 руб. в год, а английские на 101,25 руб.»

А вот что пишет Александр Александрович Блок в своей заметке "Интеллигенция и революция" :

«Почему дырявят древний собор? - Потому, что сто лет здесь ожиревший поп, икая, брал взятки и торговал водкой.

Почему гадят в любезных сердцу барских усадьбах? - Потому, что там насиловали и пороли девок: не у того барина, так у соседа.

Почему валят столетние парки? - Потому, что сто лет под их " развесистыми липами и кленами господа показывали свою власть: тыкали в нос нищему - мошной, а дураку - образованностью.

Всё так. Я знаю, что говорю. Конем этого не объедешь. Замалчивать этого нет возможности; а все, однако, замалчивают.»

Причем это все постоянный, «фоновый» голод, всякие царь-голоды, моры, недороды – это дополнительно.

Из-за крайне отсталых агротехнологий рост населения «съедал» рост производительности труда в сельском хозяйстве, страна уверенно попала в петлю «черного тупика», из которого не могла выбраться при исчерпавшей себя системе государственного управления типа «романовский царизм».

Минимальный физиологический минимум для прокормления России: не менее 19,2 пуда на душу населения (15,3 пуда - людям, 3,9 пуда - минимальный корм скоту и птице). Это же число было нормативом для рассчетов Госплана СССР начала 1920-х годов. То есть при Советской Власти планировалось, что у среднего крестьянина должно был оставаться не менее этого количества хлеба. Царскую власть такие вопросы мало волновали.

Несмотря на то, с начала ХХ века среднее потребление в Российской Империи составило, наконец-то, критические 19,2 пуда на человека, но одновременно в ряде районов рост потребления зерновых происходил на фоне падения потребления других продуктов.

Даже это достижение (минимум физического выживания) было неоднозначным – по подсчетам с 1888 по 1913 год среднедушевое потребление в стране сократилось по меньшей мере на 200 ккал.

Эта негативная динамика подтверждаются наблюдениями не просто «незаинтересованных исследователей» - ярых сторонников царизма.

Так один из инициаторов создания монархической организации «Всероссийский национальный союз» Михаил Осипович Меньшиков писал в 1909 году:

«С каждым годом армия русская становится всё более хворой и физически неспособной...Из трёх парней трудно выбрать одного, вполне годного для службы... Плохое питание в деревне, бродячая жизнь на заработках, ранние браки, требующие усиленного труда в почти юношеский возраст, - вот причины физического истощения...Сказать страшно, какие лишения до службы претерпевает иногда новобранец. Около 40 проц. новобранцев почти в первый раз ели мясо по поступлении на военную службу. На службе солдат ест кроме хорошего хлеба отличные мясные щи и кашу, т.е. то, о чём многие не имеют уже понятия в деревне...» . Точно такие же данные дал привел главнокомандующий генерал В.Гурко – по призыву с 1871 по 1901 г., сообщив, что 40% крестьянских парней впервые в жизни пробуют мясо в армии .

То есть даже ярые, фанатичные сторонники царского режима признают то, что питание среднего крестьянина было очень плохим, что приводило к массовым заболеванием и истощению.

«Западное сельскохозяйственное население в основном потребляло высококалорийные продукты животного происхождения, российский крестьянин удовлетворял свою потребность в пище с помощью хлеба и картофеля с меньшей калорийностью. Потребление мяса необыкновенно мало. Кроме малой энергетической ценности подобного питания...потребление большой массы растительной пиши, компенсирующей нехватку животной, влечет за собой тяжелые желудочные заболевания».

Голод приводил к тяжёлым массовым болезням и жестоким эпидемиям. Даже по дореволюционным исследованиям официального органа (отдела Министерства Внутренних Дел Российской Империи) ситуация выглядит просто ужасающей и позорной. В исследовании приведен показатель смертности на 100 тыс. чел. по таким болезным: в европейских странах и отдельных самоуправляемых территориях (например, Венгрия) в составе стран.

По смертности по всем шести основным инфекционным болезням (оспа, корь, скарлатина, дифтерия, коклюш, тиф) прочно, с колоссальным отрывом в разы лидировала Россия.
1. Россия – 527,7 чел.
2. Венгрия – 200,6 чел.
3. Австрия – 152,4 чел.

Наименьшая суммарная смертность по основным болезням - Норвегия – 50,6 чел. Более чем в 10 раз меньше чем в России!

Смертность по болезням.

Скарлатина: 1-е место – Россия – 134,8 чел., 2-е место – Венгрия – 52,4 чел
3-е место – Румыния – 52,3 чел.

Даже в Румынии и неблагополучной Венгрии смертность в два с лишним раза меньше, чем в России. Для сравнения, наименьшая смертность от скарлатины была в Ирландии – 2,8 чел.

Корь: 1. Россия – 106,2 чел. 2-е Испания – 45 чел. 3-е Венгрия – 43,5 чел.
Наименьшая смертность от кори Норвегия – 6 чел, в нищей Румынии – 13 чел. Опять разрыв с ближайшим соседом в списке – более чем в два раза.

Тиф: 1. Россия – 91,0 чел. 2. Италия – 28,4 чел. 3. Венгрия – 28,0 чел. Наименьшая в Европе - Норвегия – 4 чел. Под тиф, кстати, в России-которую-мы-потеряли списывали потери от голода. Так рекомендовалось делать врачам – списывать голодный тиф (поражение кишечника при голодании и сопутствующих заболеваниях) как инфекционный. Об этом вполне открыто писали в газетах. В общем, разрыв с ближайшим соседом по несчастью – почти 4 раза. Кто-то, кажется, говорил,что большевики подделывали статистику? Ну-ну. А вот тут хоть подделывай, хоть нет – уровень нищей африканской страны.

Оспа: 1. Россия – 50,8 чел. 2. Испания – 17,4 чел. 3.Италия – 1,4 чел. Разница с весьма небогатой и отсталой аграрной Испанией – практически 3 раза. Про лидеров в ликвидации этой болезни даже лучше не вспоминать. Нищая, притесняемая англичанами Ирландия, откуда народ тысячами бежал за океан - 0,03 чел. Про Швецию даже неприлично говорить 0,01 человек на 100 тысяч, то есть один из 10 миллионов. Разница более чем в 5000 раз.

Единственно в чём разрыв не столь ужасен, всего чуть более полутора раз – дифтерия: 1. Россия – 64,0 чел. 2. Венгрия – 39,8 чел. 3-е место по смертности – Австрия – 31,4 чел. Мировой лидер богатства и индустриализации, только недавно избавившаяся от турецого ига Румыния – 5,8 чел.

«Дети питаются хуже, чем телята у хозяина, имеющего хороший скот. Смертность детей куда больше, чем смертность телят, и если бы у хозяина, имеющего хороший скот, смертность телят была так же велика, как смертность детей у мужика, то хозяйничать было бы невозможно.... Если бы матери питались лучше, если бы наша пшеница, которую ест немец, оставалась дома, то и дети росли бы лучше и не было бы такой смертности, не свирепствовали бы все эти тифы, скарлатины, дифтериты. Продавая немцу нашу пшеницу, мы продаём кровь нашу, то есть мужицких детей» .

Несложно посчитать, что в Российской Империи только из-за повышенной заболеваемости от голода, отвратительно поставленной медицины и гигиены, просто так, между прочим ни за понюшку табаку умирало в года примерно четверть миллиона человек. Это результат именно бездарного и безответственного государственного управления России. И это только в случае, если бы удалось улучшить ситуацию до уровня самой неблагополучной страны «классической» Европы в этом отношении - Венгрии. Если сократить разрыв до уровня среднеевропейской страны, только это спасло бы примерно полмиллиона жизней в год. За все 33 года правления Сталина в СССР, раздираемым последствиями Гражданской, жестокой классовой борьбой в обществе, несколькими войнами и их последствиями было приговорено к расстрелу по максимуму 800 тысяч человек (приведено в исполнение существенно меньше, но пусть так). Так вот это число запросто перекрывается всего 3-4 годами повышенной смертности в «России-которую-мы-потеряли.»

Даже самые ярые сторонники монархии не говорили, просто кричали о вырождении русского народа.

«Население, существующее впроголодь, а часто и просто голодающее, не может дать крепких детей, особенно если к этому прибавить те неблагоприятные условия, в каких, помимо недостатка питания, находится женщина в период беременности и вслед за нею» .

«Перестанемте, господа, обманывать себя и хитрить с действительностью! Неужели такие чисто зоологические обстоятельства, как недостаток питания, одежды, топлива и элементарной культуры у русского простонародья ничего не значат? Но они отражаются крайне выразительно на захудании человеческого типа в Великороссии, Белоруссии и Малороссии. Именно зоологическая единица - русский человек во множестве мест охвачен измельчанием и вырождением, которое заставило на нашей памяти дважды понижать норму при приёме новобранцев на службу. Еще сто с небольшим лет назад самая высокорослая армия в Европе (суворовские “чудо-богатыри”), - теперешняя русская армия уже самая низкорослая, и ужасающий процент рекрутов приходится браковать для службы. Неужели этот “зоологический” факт ничего не значит? Неужели ничего не значит наша постыдная, нигде в свете не встречаемая детская смертность, при которой огромное большинство живой народной массы не доживает до трети человеческого века?»

Даже если подвергать сомнению результаты этих расчетов, очевидно, что динамика изменений питания и производительности труда в сельском хозяйстве царской России (а это составляло подавляющее большинство населения страны) были совершенно недостаточны для быстрого развития страны и проведения современной индустриализации – при массовом уходе рабочих рук на заводы их было бы нечем кормить в условиях царской России.

Может быть это была общая картина для того времени и так было везде? А как обстояли в начале XXвека дела с питанием у геополитических оппонентов Российской Империи? Примерно вот так, данные по Нефедову :

Французы, например, потребляли в 1,6 раз больше зерна, чем русские крестьяне. И это в климате, где растет виноград и пальмы. Если в числовом измерении француз съедал 33,6 пуда зерна в год, производя 30,4 пуда и импортируя ещё 3,2 пуда на человека. Немец потреблял 27,8 пуда, производя 24,2, лишь только в неблагополучной Австро-Венгрии, доживавшей последние годы потребление зерновых составляло 23,8 пуда на душу.

Мяса русский крестьянин потреблял в 2 раза меньше, чем в Дании и в 7-8 раз меньше, чем во Франции. Молока русский крестьян выпивал в 2,5 раза меньше, чем датчанин и в 1,3 раза меньше, чем француз.

Яйиц русский крестьянин съедал в аж 2,7 (!) г в день, в то время датский крестьянин – 30 г, а французский - 70,2 г в день.

Кстати, десятки кур у русских крестьян появились только после Октябрьской Революции и Коллективизации. До этого кормить кур зерном, которого не хватает твоим детям было слишком экстравагантно. Поэтому все исследователи и современники говорят одно и то же – русские крестьяне были вынуждены набивать живот всякой дрянью – отрубями, лебедой, желудями, корой, даже опилками, чтобы муки голода были не так мучительны. По сути, это было не земледельческое, а общество, занимающееся земледелием и собирательством. Примерно как в не самых развитых обществах бронзового века. Разница с развитыми европейскими странами была просто убийственной.

«Пшеницу, хорошую чистую рожь мы отправляем за границу, к немцам, которые не станут есть всякую дрянь. Лучшую, чистую рожь мы пережигаем на вино, а самую что ни на есть плохую рожь, с пухом, костерем, сивцом и всяким отбоем, получаемым при очистке ржи для винокурен - вот это ест уж мужик. Но мало того, что мужик ест самый худший хлеб, он ещё недоедает. ...от плохой пищи народ худеет, болеет, ребята растут туже, совершенно подобно тому, как бывает с дурносодержимым скотом...»

Что означает в реальности это академическое сухое выражение: «потребление половины населения оказывается меньше среднего и меньше нормы » и «половина населения жила в условиях постоянного недоедания» , вот это: Голод. Дистрофия. Каждый четвёртый ребёнок, не доживший даже до года. Угасающие на глазах дети.

Особенно тяжело было детям. В случае голода рациональнее всего для популяции оставить необходимое питание для работников, сократив его иждивенцам, в число которых, очевидно, входят дети, неспособные работать.

Как откровенно пишут исследователи: «У детей всех возрастов, у которых при любых условиях наблюдается систематический дефицит калорий».

«В конце XIX века в России до 5-летнего возраста доживало всего 550 из 1000 родившихся детей, тогда как в большинстве западноевропейских стран - более 700.Перед Революцией ситуация несколько улучшилась – умирало «всего лишь» 400 детей из 1000.»

При средней рождаемости 7,3 ребёнка на женщину (семью) не было почти ни одной семьи, в которой не умерло бы несколько детей. Что не могло не отложиться в национальной психологии.

Постоянный голод оказывал очень сильное влияние на социальную психологию крестьянства. В том числе, – на реальное отношение к детям. Л.Н. Липеровский во время голода 1912 года в Поволжье занимался организацией продовольственной и медицинской помощью населению, свидетельствует: «В селе Ивановке есть одна очень симпатичная, большая и дружная крестьянская семья; все дети этой семьи чрезвычайно красивы; как-то я зашел к ними в глинушку; в люльке кричал ребенок и мать с такою силою раскачивала люльку, что та подбрасывалась до потолка; я рассказал матери, какой от такого качания может быть вред для ребенка. «Да пусть бы Господь прибрал хоть одного-то... И все же это одна из хороших и добрых женщин в селе » .

«С 5 до 10 лет российская смертность примерно в 2 раза выше европейской, а до 5 лет – выше на порядок...Смертность детей старше одного года также в несколько раз превосходит европейскую» .

Подпись под фотографией: Аксютка, утоляя голод, жует белую огнеупорную глину, имеющую сладковатый вкус. (с. Патровка, Бузулук. у.)

За 1880-1916 гг. Избыточная смертность детей по сравнению со составляла более миллиона детей в год. То есть с 1890 под 1914 год только по причине бездарного государственного управления в России умерло ни за понюшку табаку примерно 25 миллионов детей. Это население Польши тех лет, если бы она вымерла полностью. Если добавить к ним взрослое население, не дожившее до среднестатистического уровня, то общие числа будут просто ужасающими.

Это результат управления царизма в «России-которую-мы-потеряли.»

К концу 1913 года основные показатели общественного благополучия, качества питания и медицины – средняя продолжительность жизни и младенческая смертность в России находились на африканском уровне. Средняя продолжительность жизни 1913 году - 32,9 года Мельянцев В.А. Восток и Запад во втором тысячелетии:экономика, история и со­временность. - М., 1996. В то время как в Англии – 52 года, Франции – 50 лет, Германии – 49 лет, среднеевропейская – 49 лет.

По этому важнейшему показателю качества жизни в государстве Россия находилась на уровне западных стран где-то начала-середины 18 века, отставая от них примерно на два столетия.

Даже быстрый экономический рост между 1880 и 1913 гг. на не сократил этого отставания. Прогресс в увеличении продолжительности жизни был очень медленным – в России в 1883 – 27,5 лет, в 1900 году - 30 лет. Это показывает эффективность общественного строя в целом – сельского хозяйства, экономики, медицины, культуры, науки, политического устройства. Но этот медленный рост связанный с увеличением грамотности населения и распространением простейших санитарных знаний привёл к росту населения и, как следствие, уменьшение земельных участков и увеличение количества «ртов». Возникала крайне опасная нестабильная ситуация из которой не было выхода без кардинального переустройства общественных отношений.

Однако даже такая невеликая продолжительнсть жизни это относится только к самым лучшим годам, в годы массовых эпидемий и голодовок продолжительность жизни была ещё меньше в 1906, 1909-1911 гг , как с говорят даже ангажированные исследователи продолжительность жизни «у женщин не опустилась ниже 30, а у мужчин - ниже 28 лет». Что тут сказать, какой повод для гордости – средняя продолжительность жизни 29 лет в 1909-1911 годах.

Кардинально улучшила ситуацию только Советская Власть. Так всего лишь через 5 лет после Гражданской войны средняя продолжительности жизни в РСФСР составила 44 года. . В то время как во время войны 1917 она составляла 32 года, а в годы Гражданской - примерно 20 лет.

Советская Власть даже без учета Гражданской войны совершила прогресс по сравнению с лучшим годом царской России, прибавив за 5 лет более 11 лет жизни на человека, в то время как царская Россия за то же время в годы наибольшего прогресса – всего 2,5 года за 13 лет. По самому несправедливому подсчету.

Интересно посмотреть, как Россия, голодая сама, «кормила всю Европу», как нас пытаются убедить некоторые своеобразные граждане. Картина «кормления Европы» выглядит следующим образом:

При исключительном стечении погодных условий и самом высоком для царской России урожае 1913 года Российская Империя вывезла 530 млн пудов всех зерновых, что составило 6,3% потребления европейских стран (8,34 млрд. пудов). То есть речи не может быть о том, что Россия кормила не то что Европу, но и даже пол-Европы.

Импорт зерна вообще весьма характерен для развитых индустриальных европейских стран – они занимаются этим с конца 19 века и нисколько не стестняются. Но почему-то даже речи нет о неэффективности и сельского хозяйства на Западе. Почему это происходит? Очень просто – добавленная стоимость индустриальной продукции существенно выше, чем добавленная стоимость сельскохозяйственной продукции. При монополии же на какую-либо промышленную продукцию позиция производителя становится вообще исключительной – если кому-то нужны, например, пулемёты, катера, самолёты или телеграф, а их ни у кого нет, кроме как у тебя – то можно накрутить просто бешеную норму прибыли, ведь если у кого подобных крайне необходимых в современном мире вещей нет – то их нет, речи о том, что это быстро сделать самому нет. А пшеницу можно произвести хоть в Англии, хоть в Китае, хоть в Египте, от этого ее питательные свойства мало изменятся. Не купит западный капитались пшеницу в Египте, нет проблем – купит в Аргентине.

Поэтому при выборе, что выгоднее производить и экспортировать – современную промышленную продукцию или зерно, намного выгоднее производить и экспортировать промышленную продукцию, если, конечно, умеешь её производить. Если не умеешь и нужна иностранная валюта, то только и остаётся экспортировать зерно и сырьё. Чем и занималась царская Россия и занимается постсоветская ЭрЭф, разрушившая свою современную промышленность. Просто-напросто квалифицированные рабочие руки дают в современной промышленности намного большую норму прибыли. А если нужно зерно для того, чтобы кормить птицу или скот – его можно и докупить, вывезя, например, дорогостоящие машины. Зерно умеют производить очень многи, а вот современную технику – далеко не все и конкуренция несравненно меньше.

Поэтому Россия была вынуждена вывозить зерно на индустриальный Запад чтобы получить валюту. Однако, с течением времени Россия явно утрачивала свои позиции экспортёра зерновых.

С начала 90-х годов 19 века быстро развивающиеся и использующие новые технологии сельского хозяйства Соединённые Штаты Америки уверенно вытеснили Россию с места главного экспортёра пшеницы в мире. Очень быстро разрыв стал таким, что Россия наверстать потерянное уже в принципе не могла – 41,5% рынка прочно держали американцы, доля России опустилась до 30,5.%

Всё это при том, что население США в те годы составляло менее 60% от российского – 99 против 171 млн в России (без Финляндии).

Даже суммарное население США, Канады и Аргентины было всего 114 млн - 2/3 от населения Российской Империи. Вопреки широко распространённому последнее время заблуждению, в 1913 году Россия не превосходила эти три страны в совокупности по производству пшеницы (что было бы неудивительно имея в полтора раза большеем населении, занятом, в основном в сельском хозяйстве), а уступала им, а по общему сбору зерновых уступала даже США. И это несмотря на то, что тогда как в сельскохозяйственном производстве Российской Империи было занято почти 80% населения страны из которых производительным трудом было занято, как минимум 60-70 миллионов человек, а в США – всего около 9 миллионов. США и Канада были во главе научно-технической революции в сельском хозяйстве, широко применяя химические удобрения, современные машины и новые, грамотный севооборот и высокопродуктивные сорта зерновых и уверенно выдавливали Россию с рынка.

По сбору зерна на душу населения Соединённые Штаты опережали царскую Россию в два, Аргентина - в три, Канада - в четыре раза. В реальности ситуация обстояла очень печально и положение России всё ухудшалось – она всё более отставала от мирового уровня.

Кстати, стали уменьшать вывоз хлеба и США, но по другой причине – перед Первой Мировой у них шло быстрое развитие более выгодного индустриального производства и при небольшом населении (менее 100 миллионов) рабочие руки стали перемещаться в промышленность.

Активно стала развивать современные аграрные технологии и Аргентина, быстро выдавливая с зернового рынка Россию. Россия, «которая кормила всю Европу» экспортировала зерновых и хлеба в целом практически столько же, сколько Аргентина, хотя население Аргентины было в 21,4 раза меньше, чем население Российской Империи!

США вывозила большое количество качественной пшеничной муки, а Россия, как обычно – зерно. Увы, ситуация была такой же, как и с вывозом необработанного сырья.

Вскоре Германия вытеснила Россию с казавшегося незыблемым первого места экспортёра традиционно главной хлебной культуры России – ржи. Но в целом, по общей сумме вывезенных «классических пяти зерновых» Россия продолжала держать первое место в мире (22,1%). Хотя ни о каком безоговорочном господстве речи уже не было и было ясно, что годы России в качестве крупнейшего мирового экспортёра зерновых уже сочтены и скоро уйдут безвозвратно. Так доля рынка Аргентины уже составляла 21,3%.

Царская Россия отставала в сельском хозяйстве от своих конкурентов всё больше и больше.

А теперь о том, каким образом Россия боролась за свою долю на рынке. Высоким качеством зерна? Надёжностью и стабильностью поставок? Ничуть – очень низкой ценой.

Аграрный экономист-эмигрант П. И. Лященко в 1927 году писал в своей работе посвященной хлебному экспорту России конца 19-начала 20 века: «Русский хлеб не брали наиболее хорошие и дорогие покупатели. Американскому чистому и высокосортному зерну однообразно высоких стандартов, американской строгой организованности торговли, выдержке в снабжении и ценах русские экспортеры противопоставляли зерно засоренное (часто с прямым злоупотреблением), разносортное, не соответствующее торговым образцам, выбрасываемое на внешний рынок без всякой системы и выдержки в моменты наименее благоприятной конъюнктуры, часто в виде товара, непроданного и лишь в пути ищущего покупателя".

Поэтому и приходилось российским купцам играть на близости рынка, ценовых полшлинах и т.д. В Германии, например, российское зерно продавалось дешевле мировых цен: пшеница на 7-8 коп., рожь на 6-7 коп., овес на 3-4 коп. за пуд. - там же

Вот такие они, «прекрасные русские купцы» - «прекрасные предприниматели», нечего сказать. Оказывается, что они были неспособны ни организовать очистку зерна, ни стабильности поставок, не могли определить конъюнктуру рынка. Зато в смысле отжать зерна у крестьянских детей они были экспертами.

А куда, интересно, шли доходы от продажи русского хлеба?

За типичный 1907 год доход от продажи хлеба за рубеж составил 431 миллион рублей. Из них на предметы роскоши для аристократии и помещиков было потрачено 180 миллионов. Ещё 140 миллионов хрустевшие французскими булками русские дворяне оставили за границей – потратили на курортах Баден-Бадена, прокутили во Франции, проиграли в казино, накупили недвижимости в «цивилизованной Европе». На модернизацию России эффективные собственники потратили аж одную шестую дохода (58 миллионов руб) от продажи зерна, выбитого у голодающих крестьян.

В переводе на русский это означает, что у голодающего крестьянина «эффективные менеджеры» забирали хлеб, вывозили за границу, а полученные за человеческие жизни золотые рубли пропивали в парижских кабаках и продували в казино. Именно для обеспечения прибылей таких кровососов умирали от голода русские дети.

Вопрос, мог ли царский режим провести необходимую России быструю индустриализацию с такой системой управления тут даже не имеет смысла ставить – об этом не может быть и речи. Это, по сути, приговор всей общественно-экономической политике царизма, а не только аграрной.

Каким же образом удавалось выкачивать продовольствие из недоедающей страны? Основными поставщиками товарного хлеба являлись крупные помещичьи и кулацкие хозяйства, державшиеся за счёт дешёвого наёмного труда малоземельных крестьян, вынужденных за гроши наниматься в работники.

Экспорт привел к вытеснению традиционных для России зерновых культур культурами, пользовавшимися спросом за границей. Это классический признак страны третьего мира. Точно так же во всяких «банановых республиках» все лучшие земли поделены между западными корпорациями и местными компрадорами-латифундистами, за бесценок производящими путём жесточайшей эксплуатации нищего населения дешёвые бананы и прочие тропические продукты, которые потом вывозятся на Запад. А местным жителям для производства просто не хватает хорошей земли.

Отчаянная ситуация с голодом в Российской Империи была совершенно очевидной. Это сейчас находятся своеобразные господа, объясняющие всем, как, оказывается, было хорошо жить в царской России.

Иван Солоневич, ярый монархист и антисоветчик так охарктеризовал ситуацию в Российской Империи перед Революцией:
"Факт чрезвычайной экономической отсталости России по сравнению с остальным культурным миром не подлежит никакому сомнению. По цифрам 1912 года народный доход на душу населения составлял: в САСШ (США – П.К.) 720 рублей (в золотом довоенном исчислении), в Англии - 500, в Германии - 300, в Италии - 230 и в России - 110. Итак, средний русский ещё до Первой мировой войны был почти в семь раз беднее среднего американца и больше чем в два раза беднее среднего итальянца. Даже хлеб - основное наше богатство - был скуден. Если Англия потребляла на душу населения 24 пуда, Германия - 27 пудов, а САСШ - целых 62 пуда, то русское потребление хлеба было только 21,6 пуда, включая всё это и на корм скоту.(Солоневич пользуется несколько завышенными данными – П.К.) Нужно при этом принять во внимание, что в пищевом рационе России хлеб занимал такое место, как нигде в других странах не занимал. В богатых странах мира, как САСШ, Англия, Германия и Франция, хлеб вытеснялся мясными и молочными продуктами и рыбой - в свежем и консервированном виде..."

С. Ю. Витте в 1899 году на совещании министров подчеркивал: «Если сравнивать потребление у нас и в Европе, то средний размер его на душу составит в России чет­вертую или пятую часть того, что в других странах признается необходимым для обычного существования »

Вот слова не кого-нибудь, министра земледелия 1915–1916 гг. А. Н. Наумова, весьма реакционного монархиста, а вовсе не большевика и революционера: «Россия фактически не вылезает из состояния голода то в одной, то в другой губернии, как до войны так и во время войны ». А дальше у него же следует: «Процветают спекуляция хлебом, хищничество, взяточничество; комиссионеры, поставляющие зерно, наживают состояние, не отходя от телефона. И на фоне полной нищеты одних - безумная роскошь других. В двух шагах от конвульсий голодной смерти - оргии пресыщения. Вокруг усадеб власть имущих вымирают селения. Они же тем временем заняты постройкой новых вилл и дворцов. »

Кроме «голодного» компрадорского экспорта у постоянного голода в Российской Империи были ещё две серьёзных причины - одна из самых низких в мире урожайность большинства культур , вызванная спецификой климата, крайне отсталые аграрные технологии , приводящие к тому, что при формально большой площади земель, земли, доступной для обработки допотопными технологиями за очень короткий срок русской посевной было крайне недостаточно и ситуация только ухудшалась с ростом населения. В результате в Российской Империи повальной бедой было малоземелье – очень маленький размер крестьянского надела.

К началу ХХ века ситуация в деревне Российской Империи стала приобретать характер критической.

Так, просто для примера, по Тверской губ. 58% крестьян имели надел, как это изящно называют буржуазные экономисты – «ниже прожиточного минимума». Хорошо ли сторонники России-которую-мы-потеряли понимают, что это означает в реальности?

«Загляните в любую деревню, какая там царит голодная и холодная нищета. Крестьяне живут чуть ли не совместно со скотом, в одном жилом помещении. Какие у них наделы? Живут они на 1 десятине, на 1/2 десятине, на 1/3 десятине, и с такого малого клочка приходится воспитывать 5, 6 и даже 7 душ семейства... » Заседание Думы 1906 волынский крестьянин - Данилюк

В начале ХХ века социальная ситуация на селе кардинально изменилась. Если до этого даже во времена жестокого голода 1891-92 гг практически не было никакого протеста - тёмные, забитые, повально неграмотные, оболванненые церковниками крестьяне покорно выбирали суму и принимали голодную смерть, а число крестьянских выступлений было просто ничтожным - 57 единичных выступлений в 90-е годы 19 века, то уже к 1902 начались массовые крестьянские выступления. Их характерной особенностью было то, что стоило выступить с протестом крестьянам одной деревни, как тут же вспыхивали несколько ближайших деревень. Это показывает очень высокий уровень социального напряжения в русской деревне.

Ситуация продолжала ухудшаться, аграрное население росло, а жестокие столыпинские реформы привели к разорению большой массы крестьян, которым стало нечего терять, полная безысходность и бесперспективность их существования, не в последнюю очередь это было связано с постепенным распространением грамотности и деятельностью революционеров-просветителей, а также заметного ослабления влияния церковников в связи с постепенным развитием просвещения.

Крестьяне отчаянно пытались достучаться до правительства, пытаясь рассказать о своей жестокой и беспросветной жизни. Крестьяне они более не были бессловесными жертвами. Начались массовые выступления, самозахваты помещичьих земель и инвентаря и т.д.Причём помещиков не трогали, в их дома, как правило, не заходили.

Материалы судов, крестьянские наказы и обращения показывают крайнюю степень отчаяния народа в «богоспасаемой России». Из материалов одного из первых судов:

"...Когда потерпевший Фесенко обратился к толпе, пришедшей его грабить, с вопросом, за что они хотят его разорить, обвиняемый Зайцев сказал "У тебя одного 100 десятин, а у нас по 1 десятине* на семью. Попробовал бы ты прожить на одну десятину земли…"

обвиняемый... Киян: "Позвольте рассказать вам о нашей мужичьей, несчастной жизни. У меня отец и 6 малолетних (без матери) детей и надо жить с усадьбой в 3/4 десятины и 1/4 десятины полевой земли. За пастьбу коровы мы платим... 12 руб., а за десятину под хлеб надо работать 3 десятины уборки. Жить нам так нельэя, - продолжал Киян. - Мы в петле. Что же нам делать? Обращались мы, мужики, всюду... нигде нас не принимают, нигде нам нет помощи";

Ситуация стала развиваться по нарастающей и к 1905 году массовые выступления захватили уже половину губерний страны. Всего за 1905 г. было зарегистрировано 3228 крестьянских выступлений. В стране открыто говорили о крестьянской войне против помещиков.

«В ряде мест осенью 1905 г. крестьянская община присваивала себе всю власть и даже объявляла о полном неподчинении государству. Наиболее ярким примером может служить Марковская республика в Волоколамском уезде Московской губернии, просуществовавшая с 31 октября 1905 г. по 16 июля 1906 г.»

Для царского правительства все это оказалось большим сюрпризом – терпели крестьяне, покорно голодая десятилетиями, терпели и тут на тебе. Стоит подчеркнуть, что выступления крестьян были, в абсолютном большинстве мирными, они принципиально никого не убивали и не колечили. Максимум – могли побить приказчиков и помещика. Но после массовых карательных операций усадьбы стали жечь, но все равно всеми силами старались не дущегубствовать. Перепуганное и озлобленное царское правительство начало жестокие карательные операции против своего народа.

« Кровь лилась тогда исключительно одной стороной - лилась кровь крестьян при проведении карательных акций полицией и войсками, при исполнении смертных приговоров "зачинщикам" выступлений... Беспощадная расправа с крестьянским "самоуправством" стала первым и главным принципом государственной политики в революционной деревне. Вот типичный приказ министра внутренних дел П. Дурного киевскому генерал-губернатору. "...немедленно истреблять, силою оружия бунтовщиков, а в случае сопротивления - сжигать их жилища... Аресты теперь не достигают цели: судить сотни и тысячи людей невозможно". Этим указаниям вполне соответствовало распоряжение тамбовского вице-губернатора полицейскому командованию: "меньше арестовывайте, больше стреляйте…" Генерал-губернаторы в Екатеринославской и Курской губерниях действовали еще решительнее, прибегая к артиллерийским обстрелам взбунтовавшегося населения. Первый из них разослал по волостям предупреждение: "Те села и деревни, жители которых позволят себе какие-либо насилия над частными экономиями и угодьями, будут обстреливаемы артиллерийским огнем, что вызовет разрушения домов и пожары". В Курской губернии также было разослано предупреждение, что в подобных случаях "все жилища такого общества и все его имущество будут... уничтожено".

Выработался определенный порядок осуществления насилия сверху при подавлении насилия снизу. В Тамбовской губернии, например, каратели по прибытии в село собирали взрослое мужское население на сход и предлагали выдать подстрекателей, руководителей и участников беспорядков, возвратить имущество помещичьих экономий. Невыполнение этих требований часто влекло за собой залп по толпе. Убитые и раненые служили доказательством серьезности выдвинутых требований. После этого, в зависимости от выполнения или невыполнения требований, или сжигались дворы (жилые и хозяйственные постройки) выданных "виновных", или деревня в целом. Однако тамбовские землевладельцы не были удовлетворены импровизированной расправой с восставшими и требовали введения военного положения по всей губернии и применения военно-полевых судов.

Повсеместно отмечалось широкое применение телесных наказаний населения восставших сел и деревень, отмеченных в августе 1904 г. В действиях карателей возрождались нравы и нормы крепостного рабства.

Иногда говорят: смотрите, как мало убила царская контрреволюция в 1905 - 1907 гг. и как много - революция после 1917 г. Однако кровь, пролитую государственной машиной насилия в 1905-1907 гг. нужно сопоставлять, прежде всего, с бескровностью Крестьянских выступлений того времени. Абсолютное осуждение казней, творимых тогда над крестьянами, которое с такой силой прозвучало в статье Л. Толстого»

Так описывает ситуацию тех лет одиниз наиболее квалифицированных специалистов в истории русского крестьянства В.П. Данилов, он был честный ученый, лично неприязненно относившийся к большевикам, радикальный антисталинист.

Новый министр внутренних дел в правительстве Горемыкина, а впоследствии – предсовмина (глава Правительства) – либерал Петр Аркадьевич Столыпин таким образом разъяснил позицию царского правительства: «Правительство в целях самозащиты вправе «приостанавливать все нормы права». Когда наступает «состояние необходимой обороны», оправданы любые средства и даже подчинение государства «одной воле, произволу одного человека».

Царское правительство, нисколько не стесняясь «приостанавливало все нормы права». Только по приговорам военно-полевых судов было повешено с августа 1906 по апрель 1907 1102 бунтовщика. Массовой практикой были внесудебные расправы – крестьян расстреливали, даже не выясняя, кто он, хороня, в случшем случае с надписью «бесфамильный». Именно в те годы как раз и появилась русская пословица «убьют и фамилии не спросят». Сколько погибло таких несчастных – незнает никто.

Выступления были подавлены, но только на время. Жестокое подавление революции 1905-1907 годов привело к десакрализации и делегитимизации власти. Отдаленными последствиями этого стала та легкость, с какой произошли обе революции 1917 г.

Неудавшаяся революция 1905-1907 г не решила ни земельных, ни продовольственных проблем России. Жестокое подавление доведенного до отчаяния народа загнало ситуацию вглубь. Но получившейся передышкой царское правительство не сумело, да и не желало воспользоваться, а ситуация была такой, что требовались уже экстренные меры. Которые, в конце концов пришлось проводить правительству большевиков.

Из проведенного анализа следует бесспорный вывод: факт крупных продовольственных проблем, постоянного недоедания большей части крестьян и частого регулярного голода в царской России конца XIX – начала XX вв. не вызывает сомнений. Систематическое недоедание большей части крестьянства и частые вспышки голода повально обсуждалась в публицистике тех лет, причем большинство авторов подчеркивало системный характер продовольственной проблемы в Российской Империи. В конце концов это и привело к трем революциям в течение 12 лет.

Достаточного количества освоенных земель для обеспечения всех крестьян Российской Империи в обороте тогда не было, а дать их могла только механизация сельского хозяйства и применение современных агротехнологий. Всё вместе это составляло единый взамиосвязанный комплекс проблем, где одна проблема была неразрешима без другой.

Что такое малоземелье крестьяне прекрасно понимали на своей шкуре и «вопрос о земле» был ключевым, без него разговоры о всяких агротехнологиях теряли смысл:

«Нельзя умолчать о том, - говорил - что много обвинялось здесь некоторыми ораторами крестьянское /79/ население, будто бы эти люди ни к чему не способные, ни к чему не годные и ни к чему вообще не подходящие, что насаждение у них культуры - работа тоже как будто излишняя и т. д. Но, гг., подумайте; на чем же это крестьяне должны применять культуру, если у них оказывается 1 - 2 дес. Никогда никакой культуры не будет.» Депутат, крестьянин Герасименко (Волынская губерния), Заседание Думы 1906

К слову, реакция царского правительства на «неправильную» Думу была незатейливой – она была разогнана, но земли от этого у крестьян не прибавилось и ситуация в стране оставалась, по сути, критической.

Вот такое было обыденностью, обычные публикации тех лет:

7. Новый энциклопедический словарь / Под общ. ред. акад. К.К.Арсеньева. Т.14. СПб.: Ф.А.Брокгауз и И.А.Ефрон, 1913. Стб.41.

8. Нефедов «Демографически-структурный анализ социально-экономической истории России. Конец XV– начало XXвека»

9. О. О. Грузенберг. Вчера. Воспоминания. Париж, 1938, стр. 27

10. Никита Мендкович. НАРОДНОЕ ПИТАНИЕ И КРАХ РОССИЙСКОЙ МОНАРХИИ В 1917г. http://actualhistory.ru/golod_i_revoluciy

11. Вишневский А.Г. Серп и рубль. Консервативная модернизация в СССР. 1998 стр.13

12. С.А. Нефёдов. "О причинах Русской революции". Сборник "Проблемы математической истории", URSS, 2009 г.

13. Меньшиков М.О. Молодёжь и армия. 13 октября 1909 г. // Меньшиков М.О. Из писем к ближним. М., 1991. С.109, 110.

14. Б. П. Урланис Рост населения в Европе (Опыт исчисления). Б.м.: ОГИЗ-Госполитиздат, 1941. С. 341.

15. Новосельский «Смертность и продолжительность жизни в России». ПЕТРОГРАД Типография Министерства Внутренних Дел 1916 http://www.demoscope.ru/weekly/knigi/novoselskij/novoselskij ...

16. Энгельгардт А.Н. Из деревни. 12 писем. 1872–1887. СПб., 1999. С.351–352, 353, 355.

17. Соколов Д.А., Гребенщиков В.И. Смертность в России и борьба с ней. СПб., 1901. С.30.

18. Меньшиков М.О. Национальный съезд. 23 января 1914 г. // Меньшиков М.О. Из писем к ближним. М., 1991. С.158.

19. Прохоров Б.Б. Здоровье россиян за 100 лет // Человек. 2002. №2. С.57.

20. Л. Н. Липеровский. Поездка "на голод". Записки члена отряда помощи голодающим Поволжья (1912 г.) http://www.miloserdie.ru/index.php?ss=2&s=12&id=502

21. Россет Э. Продолжительность человеческой жизни. М. 1981

22. Адамец С. Кризисы смертности в первой половине ХХ века в России и на Украине.

23. Урланис Б.У. Рождаемость и продолжительность жизни в СССР. М.,1963. с. 103-104

24. Сборник статистико-экономических сведений по сельскому хозяйству России и иностранных государств. Год десятый. Петроград, 1917. С.114–116. 352–354, 400–463.

26. В XIXвеке Россия имела шанс стать крупнейшим в мире экспортером зерна http://www.zol.ru/review/show.php?data=1082&time=1255146 ...

27. И.Л. Солоневич Народная Монархия М.: изд. «Феникс»,1991. С.68

28. Протокольная запись выступлений министра финансов С. Ю. Витте и министра иностранных дел М. Н. Муравьева на совещании министров под председательством Николая II по вопросу об основаниях действующей в России торгово-промышленной политики. a... Да и к слову то говоря нынешняя страна "брошенных полей" к большевикам никакого отношения не имеет. В СССР таковых полей фактически не было. 4 июля 16, в 06:25 "Отсталая" Царская Россия ни одного литра сырой нефти за границу не продала. Но лишь уже в готовом обработанном виде. Качать ее начали сырой только пришедшие к власти большевики. А вообще-то что-либо искать построенным и еще работающим столетней давности - довольно удивительное занятие. Да, построенная при Царе дорога от Питера до Владивостока функционирует даже и сто лет спустя. А вот БАМ, лишь совсем недавно всей страной несколько десятилетий кряду отстраиваемый, уже развалился. Вот оно качество. И брошенные поля - вот показатель необходимости большевикам Русской деревни. Да, большевикам: развалившие страну Ельцин с Горбачевым коммунисты. Текст скрыт

Реакции на комментарий

Реакции на комментарий

Образ жизни человека в средних веках во многом зависела от места его обитания, однако люди того времени вместе с тем были достаточно мобильны, находясь в постоянном движении. Первоначально это были отголоски переселения народов. Затем людей в дорогу толкали другие причины. Крестьяне двигались по дорогам Европы в числе групп или поодиночке, искали лучшей доли. Только с течением времени, когда крестьяне стали обзаводиться некоторым имуществом, а феодалы землями, начали расти города и появляться селения (примерно XIV век).

Дома крестьян

Дома крестьян строились из дерева, иногда предпочтение отдавалось камню. Стелили крыши из камыша или соломы. Мебели было мало, главным образом столы и сундуки для одежды. Спали на кроватях или скамьях. Постелью служил матрас набитый соломой или сеновал.

Дома отапливались каминами или очагами. Печи появились лишь в начале 14 века, их позаимствовали у славян и северных народов. Жилье освещали масляными лампами и сальными свечами. Дорогие восковые свечи были доступны лишь богатым людям.

Пища крестьян

Большинство европейцев питалось довольно скромно. Ели дважды: вечером и утром. Повседневной пищей были:

1. бобовые;

3. капуста;

5. ржаной хлеб;

6. зерновая уха с луком или чесноком.

Мяса потребляли мало, в особенности с учетом того, что в годе было 166 дней поста, запрещалось есть мясные блюда. В рационе было значительно больше рыбы. Из сладостей лишь мед. В Европу сахар попал в 13 веке с Востока, он был очень дорогим. В Европе много пили: на севере - пиво, на юге - вино. Вместо чая заваривались травы.

Посуда европейцев (кружки, миски и т. д.) были весьма простыми, изготовленными из олова или глины. Ели ложками, вилок не было. Ели руками, мясо отрезали ножом. Крестьяне ели пищу всей семьей из одной миски.

Одежда

Крестьянин обычно носил льняные штаны до колен либо даже до щиколоток, а также льняную рубашку. Верхней одеждой являлся плащ, стянутый застежкой (фибулой) на плечах. Зимой носили:

1. теплую накидку из меха плотной ткани;

2. грубо вычесанный овечий тулуп.

Беднота довольствовалась одеждой темного цвета из грубого полотна. Обувью были остроносые кожаные ботинки без твердой подошвы.

Феодалы и крестьяне

Феодалу была необходима власть над крестьянами, дабы заставить выполнять повинности. В средневековье крепостные крестьяне были несвободными людьми, они зависели от феодала, который мог обменять, купить, продать, крепостного. Если крестьянин пытался убегать, то его разыскивали и обратно возвращали в поместье, где его ждала расправа.

За отказ работать, за не сданный вовремя оброк, крестьянина вызывали на феодальный суд феодала. Неумолимый господин лично обвинял, судил, а потом приводил приговор в исполнение. Крестьянина могли избить плетьми или палками, бросить в тюрьму либо заковать в цепи.

Крепостные крестьяне постоянно подчинялись власти феодала. Феодал мог требовать выкуп при женитьбе, мог сам женить и выдавать замуж крепостных.