Епитимия. В каких случаях человека отлучают от причастия

Отлучение от церкви Льва Толстого Определение Святейшего Синода от 20–22 февраля 1901 года № 557 с посланием верным чадам Православной Греко-Российской Церкви о графе Льве Толстом Святейший Синод в своем попечении о чадах Православной Церкви, об охранении их от

Отлучение публично похуливших имя Божие в хрущевское гонение на Церковь Выписка из постановления Святейшего Патриарха и Священного Синода № 23 от 30 декабря 1959 года Священный Синод на своем заседании под председательством Святейшего Патриарха Алексия

Отлучение сектантам, неоязычникам и оккультистам Определение Архиерейского Собора Русской Православной Церкви «О псевдохристианских сектах, неоязычестве и оккультизме» 1. Господь судил нам жить во времена, когда много лжепророков появилось в мире (1 Ин. 4, 1),

Диакон Андрей Кураев. Что значит отлучение от церкви Человек в больнице – «пациент», «терпящий», это пассивное слово; «грешник» – слово активное. Если человек хочет избавиться от гриппа, он может «потерпеть», побыть пациентом. Если он хочет избавиться от лжи, он должен

Вообще же под епитимьей обычно понимается или определенное молитвенное правило, или посильный подвиг — поклоны, пост, или временное отлучение от Причастия. Но повторимся еще раз: главный принцип назначаемой епитимьи заключается в том, что она должна служить не делу разрушения, а делу созидания души христианина, должна не уязвлять, а врачевать. Конечно, для человека с чувствительным самолюбием и сравнительно легкая епитимья может быть непростым испытанием, однако если он смирится с ней, она, безусловно, принесет ему пользу.

С какого возраста дети должны исповедоваться перед Причастием? Как научить ребенка исповедоваться?

Принято считать, что впервые ребенок должен исповедоваться перед Причастием по достижении семилетнего возраста. Этого правила лучше всего и придерживаться. С некоторой лишь оговоркой: бывают дети, которые и в шесть лет обладают настолько ясным сознанием и душевным развитием, что могут по-настоящему серьезно и вдумчиво исповедоваться, а бывают и такие, что в восемь лет совершенно не понимают, чего хотят от них родители, когда подводят к аналою с Крестом и Евангелием. И вполне разумно одних допустить до исповеди несколько раньше, а от других не требовать того, к чему они еще не готовы, поскольку формализм в духовной жизни неприемлем и может принести огромный вред, взращивая в христианине с младых ногтей самого настоящего фарисея.

Научить человека исповедоваться - не так уж и легко. Не только дети, но и вполне взрослые прихожане исповедоваться не умеют. И огромную ошибку допускают родители, когда требуют, чтобы дети исповедовались по некоторому - формальному же - списку вопросов. Тем более неприемлема такая уродливая практика, когда папа и мама «надиктовывают» ребенку его исповедь и он твердит ее раз за разом, слово в слово, словно заезженная пластинка, не давая себя даже труда понять, что значит тот или иной названный им грех.

Куда важнее учить не исповедоваться, а жить по совести, причем учить не набивающим оскомину назиданием, а собственным, ярким и красивым примером. Когда совесть жива, сильна, она остро ощущает всякую совершенную нами неправду, и это ощущение рождает покаяние подлинное - глубокое, искреннее, сопряженное с ненавистью к греху и желанием от греха избавиться и более его не допускать. Это в равной степени относится к исповеди как детской, так и взрослой.

Как исповедовать плотские грехи? Можно ли если очень стесняешься просто записать и показать священнику?

Святые отцы учат, что исповедовать плотские грехи подробно и в деталях (равно как и блудные помыслы) не следует. Во-первых, такое внимание к деталям может возобновить в душе самого исповедующегося воспоминание пережитых падений и искушений, во-вторых, будет небезвредно и для принимающего исповедь священника, если только он не бесстрастен. Однако говорить о грехе всегда надо так, чтобы было ясно, в чем заключается его суть, чтобы грех не умалялся и не преувеличивался. В некоторых случаях ради преодоления стыда действительно бывает необходимо записать грехи на листе бумаги и дать прочитать священнику. Подобные примеры можно найти и в некоторых житиях святых, в частности, в житии святителя Василия Великого, к которому пришла женщина, чьи грехи были столь постыдны (или же она сама столь чувствительна), что ей никак не удавалось произнести их вслух, почему она и доверила их бумаге. Но лучше все же ради смирения бывает понудить себя и сказать грех как он есть самостоятельно.

Я читала, что какому-то человеку было открыто, как во время исповеди каждый грех в виде змея выходит из уст кающегося при его оглашении. А как же тогда выходит этот змей, если часто батюшка сам про себя зачитывает грехи кающегося по бумажке?

Нужно помнить, что во всех подобных откровениях видимое людьми являло собой лишь образ происходившего в области духовной. И ни в коем случае нельзя относиться к Таинству так «материалистически». «Выходящий из уст змей» — образ обнаружения кающимся своего греха в покаянии, открытие его перед Богом и перед священником. И нет решительного различия, как именно это происходит — посредством словесного оглашения или же посредством написания на бумаге. Хотя, как уже говорилось выше, лучше все-таки мужественно произносить грехи самому, терпя при этом целительные боль и стыд.

Как нужно вести себя в день Причастия? Правда ли, что нельзя чистить зубы в этот день?

Не только в день Причастия, но и в каждый день своей жизни христианину необходимо помнить о том, что каждое мгновение он находится перед взором Всевидящего Бога. Нет ничего — ни во внешних поступках его, ни в сокровенности души,— что не было бы ведомо Господу и вместе с тем не было бы значимо для Него, ибо все, что касается человека, касается, как поразительно сильно сказано в молитве преподобного Серафима Вырицкого, зеницы Божиего ока .

Но день Причастия все же особый, это день теснейшего единения со Христом, когда мы принимаем Его в себя в Его Пречистых Тайнах и имеем в нас «живуща и пребывающа». Соответственно и особенно внимательными к себе мы должны быть до и после Причащения, особенно остерегаться, как бы не прогневать Господами своими делами, словами и мыслями и не лишиться слишком скоро того Дара, который преподал Он нам в этом величайшем Таинстве

Вопрос же о чистке зубов, равно как и другие из этого ряда - о том, можно ли есть рыбу, выплевывать вишневые косточки и пр., - вряд ли является самым существенным. Хотя ради благоговения и некоторой естественной предосторожности можно от всех таких действий воздержаться. Помня, впрочем, что после Причастия мы специально принимали запивку и кусочек просфоры или артоса и не поддаваясь панике, если вдруг вечером по рассеянности все же почистили перед сном зубы.

Здравствуйте! Вчера причащала сына (ему 3,5 года). До этого ребенок болел (проблемы с желудком), я специально хотела его причастить, чтобы быстрее выздоровел. Причащаю его регулярно. Он выстоял почти всю службу, причастился, выпил запивочку. Но когда слушали проповедь, поперхнулся (жевал просфорку), и его вырвало. Вытерли все тряпкой и забрали, чтобы сжечь. Но я не сообразила, что одежду тоже надо было сжечь, и выстирала ее. Нужно ли мне теперь что-то делать с этой одеждой? Что делать, чтобы такие случаи больше не повторялись?

Думаю, что об этом происшествии обязательно надо упомянуть на исповеди. Приносить ли одежду в храм для сожжения? - Сейчас, после того, как Вы ее выстирали, наверное, уже не надо. Из Вашего рассказа можно понять, что вырвало ребенка просто из-за того, что он поперхнулся просфорой. Если так, то вины Вашей в этом нет и на будущее можно смотреть, пожалуй, лишь за тем, чтобы кусочек просфоры не был слишком большой. Если же его вырвало из-за желудочного заболевания, то, конечно, благоразумней было бы подождать сначала, пока он не поправится вполне, а уже затем вести на Причастие. Не исключено, что Вы могли погрешить в том, что отнеслись к Таинству слишком «утилитарно»: «чтобы быстрее выздоровел», и потому Господь попустил искушение. Впрочем, это лишь мое предположение.

Как быть, если ребенок капризничает перед Причастием? Причащать ли его или привести в другой день?

Разумнее будет посмотреть на состояние ребенка. Попытаться успокоить и, если это удастся, то все же причастить. Только принять при этом необходимые меры предосторожности: покрепче держать ручки, ножки, головку и даже попросить кого-то в этом помочь. Если же ребенок буквально заходится в крике и никак не успокаивается, так что есть риск толкнуть Чашу, то Причастие лучше отложить до другого дня. Но, разумеется, надо потом, придя домой, разобраться в себе - ведь чаще всего такое поведение ребенка во время Причащения связано не столько с его самочувствием, сколько с жизнью родителей. Всегда похвально желание папы и мамы чаще причащать сына или дочку, но не менее необходимо регулярно исповедоваться и причащаться им самим.

До какого возраста допускается кормить младенца перед Причастием?

До того момента, когда он объективно уже сможет обходиться без этого приема пищи.

Может ли мирянин несколько дней подряд причащаться Святых Христовых Таин, не исповедуясь (скажем, в воскресенье исповедовался, с воскресенья по субботу ежедневно причащаюсь без исповеди, только вычитывая правило)?

Хотя в наши дни достаточно говорится и пишется (и вполне, надо полагать, справедливо) о необходимости более частого Причащения, все должно иметь разумную меру. Если избегать крайностей и принимать во внимание советы многих опытных духовников, то можно рекомендовать причащаться раз в одну-две-три недели — в зависимости от духовной ревности и чистоты жизни конкретного человека, а также — от мнения того священника, у которого он исповедуется. Более частое Причащение возможно в случаях, когда «встречается» несколько больших церковных праздников, или на Страстной Седмице Великого поста, или при каких-то особых обстоятельствах в жизни человека (тяжкая болезнь, невыносимая скорбь и т.п.), но только - по совету и благословению священника. В таких случаях действительно можно исповедоваться однажды, а в последующие дни, если никаких крупных грехов не случилось, причащаться уже без исповеди.

Если я хочу причаститься на ночной (Рождественской или Пасхальной) службе, то с какого времени надо воздерживаться от пищи и воды?

Какой-то единой нормы на этот счет не существует, но «традиционно» принято в канун таких дней есть не позже семи-восьми часов вечера. Если же есть возможность, то лучше поупражняться в воздержании и последний раз потрапезничать еще раньше — днем. Но тут каждый должен правильно рассчитать свои силы, чтобы если после ночной службы разговение в трапезной храма не предусматривается, не изнемочь и не принести вреда своему здоровью.

Имеется в виду текст, который считается духовным завещанием прп. Серафима Вырицкого «От Меня это было». Он составлен как беседа Бога с душой человека: «Думал ли ты когда-либо, что всё, касающееся тебя, касается и Меня? Ибо касающееся тебя касается зеницы ока Моего». Цит. по: От Меня это было. М.: Данилов мужской монастырь. 2007. — Ред .

В каких случаях человека отлучают от причастия? Насколько долгой может быть епитимья? Почему человеку, если он совершил серьезный грех лучше дождаться духовника, а не идти к первому попавшемуся священнику? Отвечает протоиерей Игорь Гагарин , настоятель Иоанно-Предтеченского храма села Ивановское (Московская область).

Разовое недопущение до причастия всегда происходит по конкретным обстоятельствам. То есть я вижу, что человек в данный конкретный момент не должен идти к Чаше. Либо потому, что он находится в ссоре с кем-то и не примирился, либо, например, он просто не понимает, что собирается делать. Да, бывали случаи, когда человек собирается к Чаше, но, когда я начинаю с ним разговаривать, выясняется, что он даже отдаленного представления не имеет о том, что такое таинство причастия. Приходится ему объяснить, рассказывать о смысле таинства, о подготовке к нему.

Причин к такому разовому недопущению немало. И очень важно здесь объяснить человеку, что священник говорит о нежелательности причащения для него не потому, что желает наказать его, а потому, что просто не в пользу будет причастие, не во спасение, а в суд и в осуждение.

Про каноны

Что касается длительного отлучения, то, по канонам, за конкретные грехи оно может составлять несколько лет. Понятно, что мы каноны уважаем и ни в коем случае ими не пренебрегаем, но при этом понимаем, что они составлялись в другую историческую эпоху, когда и Церковь жила в совсем других условиях. И поэтому сегодня то, что мы читаем в канонах, скорее должно указывать на степень тяжести греха, как он видится в глазах Церкви. То есть, если за какой-то грех полагается отлучение на 20 лет, это не значит, что ты должен на 20 лет отлучать. Но, в тоже время, я понимаю, что исторически Церковь видела этот грех, как тяжелейшее, вопиющее преступление против веры, Господа. И тяжесть его в наше время, понятное дело, не уменьшилась. Изменилась реакция Церкви.

Посмотрим на простой, к сожалению, распространенный пример. Женщина когда-то сделала аборт. По канонам ей нужно запретить причащаться чуть ли не на 20 лет. Ну что я буду ей запрещать, когда она, может быть, в первый раз пришла на исповедь с этим грехом. Она всю жизнь была отлучена от Церкви. А сейчас, слава Богу, пришла. Надо сделать все, чтобы она осталась в Церкви.

Просто сказать: «Молодец, что пришла. Скажи свой грех, и я накрою тебя епитрахилью и пойдешь к причастию», - это уже другая крайность. Но, в каждом индивидуальном случае по-особенному важно дать понять всю вопиющую тяжесть этого греха, но с другой стороны, сделать так, что раз уж человек пришел в Церковь, пусть он в ней и останется. А если отлучить даже на год, то, скорее всего, человек больше не придет. А с меня Господь спросит.

Тем более, когда женщина живет в обществе, где подавляющее большинство смотрит на аборты, как на вполне нормальное явление и она сама, в то время, когда это совершала, чувствовала давление родителей, близких… А когда писались эти каноны, для всех была очевидна недопустимость этого поступка.

Не наказать, а преодолеть

Отлучение на какое-то время от причастия имеет смысл только тогда, когда это принесет пользу человеку. Мы делаем это не для того, чтобы наказать человека, а для того, чтобы помочь ему преодолеть тот или иной грех. Поэтому, любая епитимья ставит своей целью, чтобы человек за то время, когда он не сможет причащаться, пережил, осознал свой грех. И чтобы, когда все-таки пройдет назначенное время и он пойдет к Чаше, в его душе созреет другое видение ситуации. Особенно это относится к супружеским изменам.

Повторяю, есть вещи, когда действительно неправильно накрыть епитрахилью и сказать: «Отпускаются тебе грехи твои». Чтобы человек понял - нужно потрудиться над тем, чтобы преодолеть внутри себя этот грех.

Но здесь все индивидуально и каждый священник рассматривает каждую ситуацию…

Не спешить

Отлучение от причастия рассматривает конкретный священник. Но священники разные и могут ошибаться, и, случается, превышают данную им власть. Поэтому, я всегда говорю, что если человек либо в первый раз идет на исповедь, либо не в первый, но случилось в его жизни что-то из ряда вон выходящее, он впал в какой-то очень, очень тяжелый грех и он понимает всю тяжесть, то не надо спешить и идти к первому попавшемуся священнику.

Если человек давно в Церкви и совершил тяжелый грех - пусть дождется духовника. Если не давно, надо найти такого священника, которому он может довериться. Для этого можно походить на службы в различные храмы, понаблюдать, как ведет себя священник, какие он говорит проповеди. В любом случае, он должен испытывать к этому священнику уже какое-то доверие.

Иногда говорят о том, что ты же не священнику исповедуешься, а Богу и поэтому какая тебе разница. Я думаю, что все-таки, прежде чем вверить свою душу священнику, надо подумать. Священник - участник таинства исповеди, прежде чем вверить ему свою душу священнику, надо немного узнать о нем.

У меня были такие случаи, когда у человека была острая ситуация, он не мог дождаться и шел к первому попавшемуся священнику. Священник этот накладывал на него такую епитимью, что потом этот человек растерянно приходил ко мне и говорил: «Батюшка, вот я был в отпуске, вот это случилось. Я вот не дождался и пошел там в . И мне сказали то-то, то-то». Например, год не подходить к Чаше. И я чувствую, что ему сказали неправильно, что так - недопустимо.

Но я уже ничего поделать не могу: есть такое правило, что один священник не может отменять епитимью, наложенную другим священником. Так что тупиковая ситуация.

Я думаю, что 90 процентов всех трудных вопросов решалось бы, если бы человек был членом конкретной общины. Тем более Церковь изначально - это община. И если человек - член этой общины, если действительно он хорошо знает, что члены этой общины его братья и сестры, а священник для него действительно как отец, то тогда и все вопросы - решаемы. А так конечно, когда нет ни конкретного духовника, нет своей общины, то тут возможны всякие извращения и искажения духовной жизни.

Подготовила Оксана Головко

В прошлом номере нашего журнала мы постарались ответить на вопросы, связанные с Таинством Исповеди; сегодня поговорим о Таинстве Причащения Святых Таин. Дело в том, что наши знания о церковных Таинствах далеко не всегда соответствуют нашим действиям. Действия опережают. Мы идем причащаться, не зная ответов на многие вопросы, связанные с Евхаристией, даже не давая себе отчета в том, как мало знаем. На каком-то начальном этапе это, может быть, не беда. Напротив, это говорит о том, что стремление к спасению лежит в каждом из нас глубже сознания. Но долго жить в состоянии такой малоосведомленности нельзя. Наши действия в Церкви должны быть сознательны. Кроме того, даже и при хорошей осведомленности вопросы у нас возникают и будут возникать вновь и вновь. Зададим хотя бы часть из них главному редактору нашего журнала игумену Нектарию (Морозову).

— Начнем со смысла. Все причащающиеся знают, что вино и хлеб в Чаше претворяются в Тело и Кровь Христову, но не всякий при том сходу объяснит: почему Тело и Кровь мы принимаем внутрь? Человеку современной культуры трудно это понять; читая в Евангелии о Тайной Вечере, он также не сразу понимает смысл действий Спасителя, смысл Его слов: …пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов… (Мф. 26, 27-28). Если Кровь изливается «во оставление грехов», то есть ради того, чтоб грехи были прощены, то почему ее надо пить? Вопрос кажется грубым, однако же от него никуда не деться.

— Вопрос действительно грубый, но главная беда этого вопроса не в грубости, а в нехватке доверия к Богу. Если человек имеет тот минимум доверия, без которого вера невозможна, то ему достаточно услышать слова Христа — приимите, ядите: сие есть Тело Мое… (Мф. 26, 26). Нужно ли задаваться вопросом, почему Господь велел нам поступать именно так — есть Его Тело и пить Его Кровь? Некогда первые люди в райском саду задались вопросом: почему нельзя есть плодов с древа познания добра и зла? Не сами по себе задались, а благодаря тому, кто и сегодня нашептывает людям подобные вопросы… Плодов с этого древа нельзя было есть, потому что Господь сказал: нельзя. Потому что Он запретил это человеку. Самое страшное зло заключалась не в том, что человек вкусил плод с древа познания добра и зла, а в том, что человек не доверился Богу. Не поверил Ему, подумал, что Бог его обманывает. Есть вещи, в которых нашим разумом невозможно разобраться. Самый тонкий, самый глубокий, самый изощренный человеческий ум непременно в этом запутается. Почему великие богословы превращались в великих еретиков? Потому что они пытались на человеческом языке объяснить то, что на нем необъяснимо. Преподобный Исаак Сирин сказал, что молчание — это таинство будущего века, а словеса суть орудия века сего. Невозможно, пользуясь орудиями века сего, объяснить то, что относится к веку грядущему. Есть вопросы, ответы на которые нам может дать наше сердце, но не ум, не интеллект. Можем ли мы на человеческом языке сказать, кто такие Серафимы, окружающие престол Творца? А если нет, то как мы можем сказать, что такое Тело и Кровь Христовы?

Причащение Тела и Крови Его — это глубочайшее единение между Богом и человеком. Высшая форма единения людей на земле — это брак. В браке люди становятся единой плотью. А в Таинстве Евхаристии, в Таинстве Причащения Тела и Крови Христовой достигается большее единение. Спаситель говорит: Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни… Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем (Ин. 6, 53, 56). Причащаясь, мы участвуем в Божественной Жизни, и эта Жизнь участвует в нас.

— Значит, это не связано ни с какими древними обычаями, например, с обычаем поедать мясо жертвенных животных?

— Обычай есть мясо жертвенных животных — он скорее прообразователен по отношению к Таинству Причащения.

— Все равно не до конца понятно. Так и должно быть? Именно поэтому Таинство Причащения называют Причащением Святых Таин?

— Да, именно поэтому. И само слово Таинство — отсюда же. Нам неизвестно, как именно, каким образом человеку дается благодать — в Таинстве Крещения, в Таинстве Елеосвящения мы совершаем какие-то очень простые действия. Но эти действия оказываются лесенкой — мы подымаемся к Богу по ней, и Господь нам преподает благодать. Только Богу известно, почему и как это происходит.

— Почему Таинство Причащения называется также Таинством Евхаристии, то есть благодарения?

— Опять-таки, обратимся к Евангелию: И, взяв чашу, благодарив, подал им: и пили из нее все (Мк. 14, 23). Евхаристический канон — это время, когда мы благодарим Бога за все. За то, что Он нас создал и ввел в этот мир. За то, что Он не отвратился от нас, когда мы пали, когда мы сами отошли от Него. И за то, что Он дал нам это непостижимое для нашего ума Таинство — ради нашего спасения, ради приобщения к Нему, единения с Ним.

— Последование ко Святому Причащению, которое есть в любом молитвослове,— оно ведь содержит ответы на многие наши вопро

— К сожалению, в наших нынешних молитвословах есть очень разные молитвы; но те, которые входят в последование ко Святому Причащению, написаны великими святыми отцами. В них раскрывается не только смысл этого Таинства, но и опыт переживания его теми святыми, которые оставили нам эти молитвы. Вот молитва Симеона Нового Богослова: «…нескверных Твоих причащуся и пресвятых Таин, ими же оживляется и обожается всяк ядый же и пияй чистым сердцем». Обожается — ибо цель пришествия Христа на землю заключается в том, чтобы вернуть нам эту удивительную возможность — будучи, с одной стороны, ограниченными тварными существами, стать, с другой стороны, богами по благодати. Помните, Господь Сам в Евангелии от Иоанна цитирует 81-й псалом: …не написано ли в законе вашем: Я сказал: вы боги?.. (Ин. 10, 34). Вот опять-таки, как это человеческим умом понять: мы люди, и мы можем быть богами по благодати? Не маленькими языческими божками, нет, а — мы можем быть в Боге, и Бог в нас. У Максима Исповедника такое сравнение есть, у кого-то из более поздних отцов: раскаленное железо, которое не перестало быть железом, но в то же время стало огнем.

— Это несколько наивно, может быть, но мы каждый раз ждем от Причастия неких внутренних изменений — умопостигаемых и непосредственно ощущаемых, таких, в которых мы могли бы дать себе отчет. Насколько это оправдано, каких изменений мы можем ждать?

— Изменений не произойдет, если человек, открывший свои уста для причащения Тела и Крови Христовой, не откроет при том свое сердце ни на миллиметр. А если он хоть чуть-чуть свое сердце приоткроет, Господь войдет, и изменения будут происходить. Преподобный Серафим Саровский очень ярко и точно говорил: человек, который постоянно с верою и с должным приготовлением причащается Святых Христовых Таин, постепенно просвещается, освящается и изменяется. Каждый раз, когда мы готовимся к Причастию, мы должны сделать некий шаг вперед. Мы делаем этот шаг, и Господь нас за этот шаг ведет еще на много-много шагов дальше. И если мы за последующее время не отступаем назад, а делаем еще один шаг вперед, то Господь вновь берет нас за руку и вновь дальше ведет — к очищению, к освящению и обожению. Беда, когда мы руку у Него вырываем и сами идем назад. Господь нас ведет вперед, а мы отступаем назад постоянно. Поэтому тех плодов, которых ждем от Причащения, не получаем. Или получаем, но теряем.

— Мы читаем: Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день (Ин. 6, 54), и для многих именно это становится главным стимулом — не только к тому, чтобы причащаться, но и к тому, чтобы в Православие прийти. Обещание бессмертия! О чем следует думать в первую очередь, приступая к Таинству,— о воскрешении в последний день или о том, что сейчас, здесь с нами происходит?

— Для того чтобы ответить на этот вопрос, нужно для начала прояснить: что мы понимаем под бессмертием, а точнее: что мы понимаем под смертью? Подлинная смерть, от которой нас Господь спас и избавил,— это пребывание без Бога. Бог есть единственный источник бытия, источник жизни. Мы сами в себе жизни не имеем, мы получаем ее от Него как дар. Поэтому когда мы говорим о бессмертии, которое получает человек, причащающийся Святых Христовых Таин, то это бессмертие как неотпадение от Бога, как возможность всегда пребывать с Богом. Это как раз то, о чем говорит Симеон Новый Богослов: «…не убо есть един, но с Тобою, Христе мой, Светом трисолнечным…». Конечно, первоначально человек может руководствоваться какими-то примитивными, даже корыстными представлениями о духовной жизни: «Надо причаститься, чтобы со смертью не умереть». Но Господь в человеке изыскивает мельчайшие возможности, те места, к которым может привиться благодать. Корыстное отношение к Таинству — оно невозможно, неправильно, но желание бессмертия может привести человека в Церковь, и затем Господь будет его к Себе приближать и просвещать, разумеется, если человек сам будет прилагать к тому усилия. Тогда человек поймет, что причащаемся мы — не для того, чтобы не умереть, но для того, чтобы быть со Христом. По мысли святителя Григория Паламы, Божественная благодать, которая преподается в Таинствах, не есть что-то внешнее, не есть что-то, что Господь берет и дает человеку как бы отдельно от Самого Себя, нет — благодать есть Сам Бог, действующий в человеке. Бог дает человеку Самого Себя каждый раз. Не здоровье, или радость, или счастье, не бессмертие даже, а Самого Себя.

— Вопрос: «Часто или редко?» — обсуждается постоянно, но какое вообще значение имеет в данном случае периодичность?

— Первые христиане причащались часто (например, в Кесарийской Церкви, по свидетельству Василия Великого,— четыре раза в неделю). Но это был совершенно другой накал духовной жизни. Они были готовы к смерти в любой день, к смерти за свое свидетельство о Христе. И они жили ожиданием Царства Небесного, которое вот-вот придет, вот-вот откроется. А сегодняшнему человеку нужно приготовиться к Причащению, нужно свой ум, свое сердце оторвать от того, чем приходится жить каждый день. Истрезвиться от пребывания в привычных страстях, в привычной суете. Поэтому так часто причащаться, как причащались первые христиане, мы не можем. Нам нужно, по всей видимости, руководствоваться таким принципом: нельзя причащаться слишком редко; в этом случае душа, лишенная общения с Богом, одичает и окажется «звероуловленной от диавола», как говорили святые отцы; но не следует и слишком часто причащаться, дабы не привыкнуть и не потерять благоговения. Человек ведь привыкает ко всему. Золотую середину найти трудно, но архимандрит Иоанн (Крестьянкин) считал, что в среднем человек должен причащаться раз в две недели. Он же советовал причащаться каждую неделю больным людям или тем, кто прошел через оккультизм, через искушение нечистыми духами. Также многие духовники благословляли причащаться еженедельно тем христианам, которые живут строгой внимательной жизнью, стараются по силам подвизаться. Но нужно еще и советоваться по этому поводу каждому человеку с тем священником, которому он исповедуется.

— На ваш взгляд, стоит ли регулярно причащать маленьких детей, младенцев? Один священник с горечью говорил мне, что родители этих младенцев сами причащаются крайне редко, да и в храме-то не бывают: заходят на десять минут, чтобы причастить дитя, и уходят.

— Ребенок очень тонко чувствует атмосферу, в которой он пребывает, не только душевную, но и духовную тоже. Если ребенок, которого причастили Святых Христовых Таин, возвращается после этого в атмосферу, лишенную благодати (той благодати, которая всегда присутствует в доме людей, живущих церковной жизнью), он теряет полученный дар. Если родители причащают ребенка, но при том не заботятся о его православном воспитании, если они сами не являются церковными людьми — большой пользы это не приносит (хотя, с другой стороны — лучше так, чем вообще никак). Вообще же часто причащать ребенка — это очень хорошо. Это реальность: чем чаще ребенок принимает Тело и Кровь Христовы, тем это лучше для его духовного развития.

— В современной церковной практике Таинство Причащения неотрывно от Таинства Исповеди. Отсюда вывод, делаемый большинством: исповедался — значит, готов. А что в данном случае означает готовность или неготовность? Какое Причащение можно назвать недостойным? Слова Иоанна Златоуста — о том, что причащающийся недостойно подобен Иуде, целующему Христа и подлежит вечному мучению — пугают, но в то же время — кто достоин-то, кроме святых?

— Парадоксальный ответ: Причастия недостоин тот человек, который считает себя достойным. Не надо думать, что святые считали себя достойными, напротив: «…вем, яко несмь достоин, ниже доволен, да под кров внидеши храма души моея, занеже весь пуст и пался есть, и не имаше во мне места достойна еже главу подклонити…» — это из молитвы того же Иоанна Златоуста, также входящей ныне в Последование ко Святому Причащению. Никто этого не достоин. Весь вопрос, с каким душевным расположением подходит человек к Чаше. Апостол Павел писал, что в его время многие христиане умирали от того, что причащались «не рассуждая себя», то есть не исследуя собственной души. Греховны, в той или иной мере, все. Иуда был греховен, и Петр тоже. Иуда предал Христа, Петр от Него отрекся. Но в отречении Иуды было сознательное решение и отказ от покаяния как обращения и изменения, а в отречении Петра — обычная человеческая слабость. И за его отречением последовало раскаяние, возвращение ко Христу. Петр в час Тайной Вечери не ведал своей слабости и действительно был готов умереть за Христа, а Иуда, причащаясь, уже был готов предать. Отсюда вывод: если у нас, подходящих к Чаше, есть решимость не повторять более тех грехов, в которых мы только что каялись,— Господь удостоит нас причаститься неосужденно. А если мы подходим с иным расположением, как бы пряча в себе мысль: вот, я сейчас причащусь, а потом буду вести прежнюю жизнь — вот это, по сути, расположение Иуды, это и есть недостойное Причащение. Достойное Причащение — это когда человек всеми силами стремится изменить себя. Преподобный Варсонофий Великий, отвечая на вопросы учеников, говорил: человек должен приступать к Причащению, как больной, приходящий к врачу за исцелением. Если именно исцеления мы ищем — не тела, а души — то Господь нас не осудит. Ведь у Господа одно желание о нас — изменить нас, исправить нашу жизнь, сделать нас достойными Царствия Небесного. И если мы того же от Причастия ждем, оно не будет нам в осуждение.

— Иоанн Златоуст возлагает огромную ответственность на священника за «чистоту источника», то есть за то, чтоб никто недостойный у него не причастился; более того, Златоуст возлагает эту ответственность на всю христианскую общину: «Немалое наказание ожидает вас, если вы, признавши кого-либо нечестивым, позволите причаститься сей Трапезы». Но насколько применимы эти нормы в современной церковной практике?

— Можете ли вы, стоя сегодня в храме и увидев человека, с вашей точки зрения недостойного Причастия, не пустить его к Чаше? Вряд ли: что вы о нем в действительности знаете? В древней христианской общине была другая ситуация. Она являлась именно общиной, в которой каждый был так или иначе знаком с каждым. Хотя соблазн человекоугодия присутствовал и тогда, и далеко не все архиереи и пастыри его преодолевали. Возможно, это имеет в виду Златоуст? Но вот пример из жития святого Амвросия Медиоланского. Когда император Феодосий Великий учинил страшный разгром в Фессалониках, он пришел после этого в храм и желал причаститься. Но святой Амвросий говорит ему: «Ты — убийца, ты не можешь причащаться, ты должен каяться, проводить время в посте и молитве, пеплом посыпать голову». И что же — император посыпал голову пеплом и каялся. Каялся до тех пор, пока святой не увидел: «сильный мира сего» находится в таком сокрушенном состоянии духа, что к нему надо явить милость.

Очевидно, что так поступали далеко не все архиереи, по крайней мере, для императора подобная строгость явилась неожиданной. Однако святой Амвросий «всего лишь» поступил по совести. Если же кто-то в подобном случае «видя, не видит», то вряд ли избегнет осуждения.

— Но кого сегодня священник не должен допустить к Причастию?

— Не допускается к Чаше человек, который живет в смертном грехе и не желает этого греха оставлять. К таким грехам в данном случае будет относиться прелюбодеяние или блуд, прерывание беременности, занятие колдовством, магией, пользование оккультными услугами. Нормы древней Церкви во всей строгости мы применять сегодня не можем, но мы должны понимать: если человек сразу после тяжкого, смертного греха к нам пришел, ему надо дать какое-то время на покаяние. Это время может быть различным (месяц, сорок дней, два месяца), но оно не должно быть слишком долгим, дабы, по слову апостола Павла, сатана не погубил этого человека, не отвел его еще дальше от Церкви. Ведь задача священника в этом случае — не наказать человека, а подготовить его к достойному Причащению. Не к достойному, вернее, а к тому Причащению, которое не будет ему в суд или в осуждение.

Здесь очень разные бывают ситуации. Иногда человек приходит, и выясняется, что он очень давно какой-то страшный грех совершил, а сейчас, может быть, только из тюрьмы вышел. Можно, конечно, дать ему епитимью и сказать: два месяца читай Покаянный канон, а потом приходи причащаться. А можно посмотреть на него и увидеть, что если он сейчас уйдет, то он не придет больше и пропадет. Лучше допустить его до Причастия, а уж потом сказать: читай канон. Бывает такое, что чудо обращения человека происходит после Причащения, даже и полученного «незаконно» — без исповеди, например. Я наблюдал такие чудеса, но это скорее исключение, чем правило.

— Есть, однако, священники, которые в данном вопросе гораздо строже. А иные и неоправданно строги. В православных СМИ не столь давно обсуждался эпизод, когда в одном из московских храмов женщину не допустили к Причастию под Рождество, потому что она в новогоднюю ночь выпила бокал вина и на исповеди об этом с

— Следует помнить: священник в равной степени несет ответственность как за Причащение недостойного, так и за недопущение до Причастия человека, который в Причастии нуждается. В обоих случаях ответственность за это целиком лежит на священнике. Конечно, кроме тех смертных, тяжких грехов, о которых мы говорили, существуют и другие причины, по которым не следует допускать человека к Чаше. Например: человек не был на вечернем богослужении накануне. Священник не должен его к Причастию допускать: ведь богослужебный день начинается с вечера. Если человек не прочитал Последование ко Святому Причащению, опять-таки, священник допускать его не должен. Но здесь, наверное, надо делать какое-то различение меж людьми, регулярно в храм ходящими и знающими, что на вечерней службе надо быть, что Правило надо читать, и людьми, которые пришли впервые. Человек приходит на литургию, он исповедуется со слезами, с настоящим сокрушением сердца. Ему кто-то сказал, что перед Причащением нужно три дня поститься, и он это делал, а что Правило надо читать — не знал. Что делать, сказать: «Иди, и в следующий раз не приходи, не прочитавши Правила» или все же причастить его, объяснив при этом, что и почему надо накануне читать? Задача священника — приобрести человека для Церкви, а не наоборот. С моей точки зрения, в этом случае человека надо причащать. Однако совершенно неправильно, если священник разрешает человеку, регулярно приходящему в храм, не бывать на вечерней службе или не читать молитвенного правила перед Таинством.

Впрочем, и здесь бывают исключения. У святого Иоанна Кронштадского есть такой пример. К нему приходит женщина и говорит, что не может причащаться: не готовилась, все это время «пребывала в суете». А ее «суета», оказывается, была служением ближнему. И отец Иоанн говорит ей: «Нет, ты причащайся, потому что все твои дела и были как раз подготовкой». Буква убивает, а дух животворит — об этом священнику надо помнить. Ну и, разумеется, не забывать о снисхождении к реальной физической немощи, не требовать от тяжелобольного человека соблюдения «всего во всей строгости», в том числе и поста.

Что касается эпизода с бокалом вина — такая строгость лично мне не кажется оправданной. Новый Год — не церковный праздник, но некоторое снисхождение к этому празднику Церковь все же делает. Пост становится более строгим уже после гражданского Нового года, когда наступает период предпразднства Рождества. И если Новый год не приходится на среду или пятницу, и если в этот день по сложившейся уже традиции служится полиелейная служба мученику Вонифатию или преподобному Илье Муромцу, то упомянутый здесь бокал вина вполне возможен, даже исходя из Типикона.

К сожалению, у нас наблюдается иногда своего рода компенсация: отсутствие должной строгости к собственной жизни оборачивается желанием строго спрашивать с других.

— Людям свойственно ждать от Причастия «телесного здравия», выздоровления от болезней. Для кого-то это — главный стимул: «Мне надо причаститься поскорей, потому что я болею». Насколько это оправдано?

— Когда священник выходит с Чашей, он произносит такие слова: «…во исцеление души и тела. Аминь». Значит, надежда на исцеление тела оправдана. Однако заметьте — сначала речь о душе, а потом — о теле. Если человек ищет телесного здравия и притом не заботится об исцелении души, ожидаемой пользы он не получит. Здесь связь прямая: если наши болезни есть следствие наших грехов, то есть болезни души, то через исцеление души может произойти исцеление тела. Но самоцелью телесное здравие быть не может.

Когда покойного Патриарха Алексия спрашивали, как у него хватает сил на труды, в его возрасте и при его здоровье совершенно невозможные, он отвечал, что его поддерживает и питает частое служение Литургии. И то же могут о себе сказать многие священники, благоговейно и трепетно относящиеся к Евхаристии. Приходишь в алтарь совершенно без сил, но совершаешь Литургию, причащаешься — и будто в тебе, по слову псалмопевца, «обновилась, яко орля, юность твоя».

Беседовала Марина Бирюкова